Юношеский максимализм лишал меня всякой дальновидности. Ну почему я тогда решила, что выйти замуж и переехать в другую страну нужно исключительно по большой любви? Во-первых, никто не отменял возможности «стерпится-слюбится». А в случае с Саймоном мне всего лишь нужно было немного повзрослеть, чтобы оценить все его достоинства и перестать тяготиться его идеальностью. И немного подождать, пока он возмужает. Во-вторых, это был хороший шанс закрепиться в США, выучить язык, построить карьеру и развестись, если будет уж совсем невмоготу. Но мне, максималистке, нужно было все и сразу.
Я и тогда не сомневалась, что Саймон хорошо устроится, но была идиоткой, уверенной, что мне никогда не будет до этого никакого дела. И вот пару лет назад я наткнулась в Фейсбуке на его счастливое лицо. Нет, он не подвергся какому-то невероятному преображению, но заматерел и заметно облагородился, так что отпечаток высокого уровня жизни сразу бросался в глаза. Американская мечта. Жена. Дети. Дом в пригороде с садом и белым заборчиком.
А мне, дуре, надо было дожить до тридцати лет, чтобы осознать, как могло бы все сложиться, если б я переехала с ним.
Сентябрь 20*1
***
Слишком ранняя осень уносила остатки накопленного за лето оптимизма. Но даже холодный дождливый сентябрь не отменял того факта, что именно осенью жизнь начинает свой новый виток, набирает обороты за счет летней энергии, которую мы впитываем лениво и не всегда осознанно.
У меня, как всегда, с первого раза не получается воткнуть стакан с чаем в отведенные для этого пазы. Их целых два, а я настойчиво тычу между ними. Глаза устремлены на дорогу. Плотный поток машин всегда возобновляет движение, когда я собираюсь сделать глоток горячего напитка или откусить круассан. Не столько для того, чтобы утолить жажду или голод, а чтобы не уснуть за рулем. И вот стакан на своем месте, остатки круассана завернуты в бумажный пакет и воткнуты в соседний подстаканник, а мы снова стоим. Я делаю радио погромче, среди десятков пустых утренних разговоров пытаюсь найти хотя бы один, способный вызвать живой интерес и расшевелить мой спящий мозг.
Я не выбирала этот город, проносится у меня в голове. Но и не нашла сил его покинуть. Вечно мрачный, серый и промозглый – с коротеньким перерывом на лето. Моя Москва. Как родитель, который держит родное чадо в особенной строгости.