– До нас, дорогой подозреваемый, дойдёт, когда наше непосредственное начальство прикажет. А прикажет оно, когда ваша псевдовласть станет легитимной, и Салинар признается галактическим союзом. Кстати, Кепер, а почему вы не подбросили девушку до Луны? Вам же явно было по пути.
– Она храпит в дороге.
Анна лицемерно улыбнулась. Всё презрение, на которое она была способна в своём состоянии девушка пыталась передать через взгляд. Но её серые глаза широко распахнулись, когда она заметила багровый шрам на предплечье бородача, оставленный явно холодным оружием.
Следователь не мог не заметить такую перемену настроения:
– Вас испугал шрам гражданина Кепера? Да, у этого субъекта интересная биография.
Лукьянова вновь почувствовала прилив дурноты.
– Его не было, – растерянно прошептала она.
Минутное молчание повисло в помещении. Кепер лишь усмехнулся на слова девушки, а Макеев поморщился и снисходительно заметил:
– По-моему, вам стоит всё же отдохнуть. Этому шраму не менее года. А вы стартовали с Салинара три дня назад. Мой вам совет: сходите к врачу.
2.
У края восточного вала кратера Аристотель собралось много народа и техники. Уже оборудованная, но не поднятая над поверхностью луны зрительская площадка располагалась рядом с огромным экраном. Финишная зона была украшена флагами и софитами. Работники автодрома в оранжевых скафандрах суетились, доделывая последние штрихи.
К врачу Лукьянова не пошла. Поэтому допуск к тренировке она не получила. Она стояла на холме рядом с другими наблюдателями и следила за тренировкой своей команды. Спортивные луноходы подъезжали к финишной прямой. Они взбирались по ступенчатому склону кратера, легко подпрыгивая зыбком грунте. Самое сложное было удержаться на поверхности, учитывая слабое притяжение Луны.
В век галактического терраформирования спутник Земли до сих пор не имел своей плотной атмосферы. Это создавало интересные условия для нового вида гонок, но очень осложняло общение без радиосвязи. Девушка почувствовала, как кто-то положил ей руку на плечо. Она обернулась. За спиной стоял куратор её команды или, как все его называли, папа Игорь. Он прислонился своим шлемом к её шлему и прокричал:
– Хватит страдать! Пойдём лучше пожуём чего-нибудь.
Вибрация стеклянных стенок шлема позволяла общаться без рации.