Взъерошенный офицер, продолжая отвечать по телефону, махнул ему рукой, скорее прогоняя, чем приветствуя. Только улыбка, мелькнувшая на уставшем лице полицейского, позволила понять, что капитану были рады. Максим остановился у высокой кованой решётки, отгораживающей эту часть здания от лестничных пролётов и череды кабинетов, однообразных и унылых, тянувшихся по четырём этажам.
Когда дежурный пультом открыл железную дверь, Максим привычно побрёл на третий этаж. Уголовный розыск располагался именно там, и сегодня эти три пролёта казались восхождением на Эверест.
Уже на последних ступеньках, ставших внезапно вязкими как трясина, Сиверин услышал знакомые голоса. На этот раз ему не так повезло, как в лабораториях. Максим выровнял дыхание, затем шагнул в коридор. Двери почти всех кабинетов в нужном крыле были нараспашку. Сиверин ногой подтолкнул одну из них, мешавшую лучшему обзору. Один из коллег, едва замечая его, перебежал из одного кабинета в другой, заставляя Максима притормозить.
— Опа-на! С чистосердечным?
Капитан медленно повернулся к светлому небольшому помещению, служившему кабинетом нескольким коллегам. В висках застучало от ярости наполнившей его, но Максим сдержался.
— Сам пришёл? Сиверин, голуба моя! — Хворостин кинул на свой стол листок и ручку, широким жестом приглашая сесть и писать.
Максим молча поглядел на проступающий синяк на лице у мужчины, тщательно замазанный, видать пудрой жены. Уголок его губ скривился в презрительной улыбке. Коллега поднялся со скрипящего стула, отодвигая его ногой, и вышел из-за стола. Офицер так разнервничался, что его лицо покрыла отвратительная испарина.
— Давай, греби к полковнику. Что-то все ошалели сегодня с самого утра! — Хворостин с грохотом переставил пластиковую коробку с папками, мрачно поглядывая на капитана.
Максим задержался на мгновение и приподнял руку. Он хотел было расспросить о происходящем, но вовремя опомнился, покидая эту часть коридора. У кого он собрался спрашивать? Дверь кабинета начальника так же была настежь открыта.
— Ошалели, говоришь?.. — Максим достал телефон, с надеждой в последний раз набирая номер друга.
К огромному счастью, Анатолий наконец ответил. Сквозь шум он проорал, что уже совсем рядом.
— Я тебя убью… — Сиверин поднял голову, встречаясь взглядом с Виктором Ивановичем.