– Хирамаки-кун, снова опоздал?
На работе его встретил управляющий дешёвого ресторана, где Юта занимал значительную должность, а именно, должность посудомойки, или же – менеджера по мойке посуды. Этот выговор не стал последним, продолжившись замечаниями по поводу недостаточной чистоты тарелок. На просьбу уйти сегодня пораньше управляющий ответил, что больше он может не приходить на работу вообще.
– А как же… – начал было Юта.
– Нет, – отрезал управляющий. – Закрой дверь с той стороны.
Если в первой половине дня Юта ограничивался тем, что пинал по дороге мелкие камни, расстроившись от неудачных отношений в группе, то теперь готов был разрушить целый квартал, а когда…
– Ты уже несколько дней задерживаешь плату за квартиру, – проворчала ему вслед Фуруде-сан, хозяйка жилища.
…тогда он был готов разрушить и разбомбить уже весь город. Сколько всего за один день!
Это стало последней каплей, заставившей его отгородиться от всего мира дверью, не внушающей на первый, и даже на второй взгляд, большого доверия, и оказаться в помещении, которое Фуруде-сан гордо обозначила понятием квартира, и, конечно же, не являющимся таковым. Комнатка с прилагающимися к ней удобствами первой необходимости, скорее. Гитара была неаккуратно поставлена около стены, после чего не преминула громко удариться о пол. Да, вот теперь точно последний аккорд. Что же дальше?..
*Дайто – небольшой город в префектуре Осака.
Немного похожая, правда, не до самых мелких деталей, сцена произошла на другом конце города. Может быть, повлияла электромагнитная буря в этот день на поведение людей, может быть, – сообщение о лёгком землетрясении, но, тем не менее, сцена, как и у нашего предыдущего героя, произошла. Теперь можно взглянуть мельком на её продолжение.
– Уже третий, – скучающе произнес барабанщик.
– Так же и с четверым будет, – добавила клавишница.
– И что же, в таком случае, делать?
Трое человек смотрели на гитариста с еле скрываемым раздражением. По его вине вот уже который день не было репетиций в их традиционном понимании. А всё потому, что его один за другим не устраивали участники, непосредственно отвечающие за ритм. Он этих взглядов не замечал, а, может, искусно притворялся, и обдумывал что-то свое. Комната, слабо освещённая лампами и щедро – заходящим солнцем, медленно наполнялась отравленным раздражением воздухом.