В этой самой лохани они с Нитой мылись вдвоем, когда были маленькими. Тайра отмокала в горячей воде, сколупывала с ног присохшие корки грязи, ей было хорошо и уютно, как в детстве. Отец ушел в горы и вернется через пару дней. Расцелует Тайру, а потом поедет в город покупать ей платье на свадьбу. Самое лучшее, как и обещал, красивее, чем у королевны… Вот только в доме очень сильно пахло гарью. Какой смысл рассказывать себе сказки, если сама в них не веришь? Нет у нее отца, и не вернется он. Надо в долину съездить, скотину собрать.
Маяк так и рвался из хлева, еле дал себя поседлать, а у ворот радостно заржал. С улицы донеслось ответное ржание. В сером, пропитанном дымом утреннем тумане мимо зеллиного двора гнали стадо Джана. И обе коровы тут, и овцы все, может, двух-трех не доставало. Чужой жеребец был только один, на нем – страхолюдный мужик со сморщенным от уродливого шрама лицом. На взмыленном Вороне – другой, помоложе, без шрамов, зато весь в оспину.
Это были работники Баркетов. Как их зовут, Тайра не знала, да и знать не хотела – у наемников Гутриса рожи всегда такие, как будто он их набирает среди беглых каторжников.
Она обогнала их и поставила коня поперек дороги.
– Куда мое стадо гоните?
– Какое еще твое? Было джаново, а теперь Гутрис велел его на нашем дворе поставить.
– Это моя скотина, а не Гутриса.
– Не, посмотри, какая краля выискалась! Ее стадо, понимаешь? Ну, раз ее – так давай к ней и загоним, прямо в хлев, отличное жаркое на углях получится!
Отсмеявшись, старший из работников буркнул:
– Ты иди с Гутрисом договаривайся, нам-то что – мы люди подневольные. Только с коня слезь, хозяин сказал – всю джанову скотину пригнать.
Разъяренная Тайра пришпорила Маяка и полетела к Баркетам.
Господин Гутрис как раз распахивал створки ворот пошире. Был он маленький, пузатенький, но при виде Тайры приосанился.
– Сочувствую твоей беде, очень жаль, да, очень.
– Спасибо. Дядя Гутрис, ваши работники угнали мое стадо и говорят, что это вы им велели.
– Конечно, я. Только не угнать, а собрать, чтобы оно без присмотра не погибло. Ты знаешь, что у тебя одна овца уже в Тану свалилась? А сколько они людям винограда попортили?
– Но почему к вам?
– У меня хлев большой. Не хочешь – обратно в горы твою скотину выгоню, если тебе ее не жалко. Только за потраву людям плати, а так – твое дело.