Он оглядел магазин, где на оружие, лениво кружась, опускалась проникшая через дверь пустынная пыль; попытался припомнить всю свою жизнь в городе. Вспоминалась какая-то ерунда да серость, да еще и то, что его с детства за глаза уродом звали все кому не лень. А вот Влада пришла и сказала, что он на самом деле славный парень!
«Да катись оно все!» – не выдержав, крикнул Кангасск и вскочил с кресла. Вооружаясь со стендов, он даже «Да простит меня мастер» забыл произнести. Собрал вещи, сел в коридорчике той самой длари, где остановилась Владислава, под дверью ее комнаты, и стал ждать утра.
Утренний свет не проник сквозь зашторенные окна длари. Только по тишине, слегка разбавленной шуршанием потревоженного ветром песка, можно было понять, что ночь кончилась. Ночью город, залитый светом масляных фонарей, был живым и шумным, а сейчас вновь затих.
Владислава сидела над картой Ничейной Земли, исчерченной пересекающимися красными кружками Областей. Планы были самые разные. В частности, добыть в Рубеже быструю чаргу и покрыть весь путь в кратчайшее время.
Между сегодняшним днем и предстоящим неприятным разговором лежало еще, по крайней мере, четырнадцать дней, но от этого было не легче.
Свернув карту, Владислава подняла на плечи рюкзак и толкнула дверь. Та мягко проглотила толчок и открываться не собиралась.
«Это еще что?» – мысленно возмутилась девушка и отвесила двери хорошего пинка, от которого Кангасск, спавший к двери спиной, кубарем откатился к стене, не успев даже толком проснуться по пути.
– Ты что тут делаешь? – был вопрос.
– Я… это… ждал всю ночь. Под утро чувствую – засыпаю, вот и сел спиной к двери, чтоб, если усну, тебя не пропустить. Вот! – победоносно улыбнулся Кан.
Владислава многозначительно подняла правую бровь, ожидая объяснения. И оно последовало:
– Я иду с тобой!
Молчание.
– Все равно уйду! – упрямо твердил Кан. – Не удержишь. Следом буду идти, а в Горелую Область одну тебя не пущу!
«А почему бы и нет? – вдруг подумалось Владиславе. – В походе шустрый парнишка помехой не будет. А здесь ему жизнь не в жизнь, коль он местный уродец. Так хоть мир посмотрит.»
– Оружием владеешь? – спросила Влада спокойно.
– Да! – выпалил Кан, вложив в это слово всю ту ярость, которую припас для убеждения путешественницы. Получилось смешно.