Согласно кивнув, я занял место за столиком. Да, что-что, а втащить Геныч может легко. Насколько этот парень добр – ровно настолько же и горяч, и косые взгляды в его сторону всегда рискуют быть стремительно потушенными. Невысокий и мощный, коротко стриженный, с дважды сломанным носом, Геныч выглядит устрашающе и напоминает боевого питбуля. Однако, не будучи красавцем, среди девчонок он всегда пользовался огромным успехом. Надеюсь, по пути на подземную парковку моего друга не спровоцируют на драку. И не соблазнят.
Я быстро сделал заказ подошедшей официантке и хмуро уткнулся в свой новый гаджет. Мой прежний мобильник меня вполне устраивал и покупкой я не особо доволен. Поддался на убеждения Геныча – понты дороже денег, визитная карточка успешного парня и тому подобная хрень. Лучше б часы себе купил. Чёрт, да мне даже холодильник дешевле обошёлся!
– Макс?!
Этот голос… Я оказался совершенно не готов. И на смену растерянности в груди формируется горячая волна ярости…
Я словно ухнул во временную воронку…
Когда вбивал сигарету вместе с зубами в глотку ушлёпку, посмевшему залезть на мою Ирку. Ведь он знал, что она моя… Все знали! А потом, когда пытался его обмякшей тушей вынести Иркину дверь, я услышал истеричный визг этой продажной суки. Успел-таки услышать… прежде, чем мой вовремя подоспевший друг смог меня выключить.
Геныч!.. Похоже, он снова мне нужен рядом.
– Максим, это ты? – этот голос слишком долго снился мне ночами, чтобы не оставить сомнений в том, что я не ослышался.
Я с трудом отрываю взгляд от экрана телефона. Ноги. Бесконечно длинные ноги. Думаю, даже слишком длинные и худые. И бёдра чересчур узкие. Я обеими руками вцепился в чёртов айфон, как в спасательный буй. Сейчас мне бы очень пригодились пакеты, от которых Геныч так поторопился избавиться. Где же ты, мой заботливый и дерзкий друг?
Грудь… Кажется, она стала ещё больше. Нет, не кажется – абсолютно точно больше. И такое вымя совершенно не подходит этому изящному телу. Внутри меня возникает непонятное иррациональное сожаление. Я стряхиваю его, и мой взгляд поднимается выше – к белоснежной длинной шее. Тактильная память со мной жестока – дышать становится труднее, в горле пересохло, а новая дорогая игрушка грозит треснуть в моих ладонях. Но я заставляю свой взгляд подняться ещё выше и… Оу! Мои губы растягиваются в хищной улыбке.