Едва я устроился в Женеве, как начали приходить от семьи из Праги неожиданные известия о болезни моего сына Герберта. 15 марта пришла телеграмма о его смерти – но ведь во время войны тысячи семей теряют своих членов. Был он человеком удивительной и редкой чистоты и честности, художником-поэтом, стремившимся к прекрасной простоте, здоровым и сильным благодаря физической культуре. Он все старался сделать так, чтобы ему не нужно было служить Австрии, и все же он нашел смерть в войне: заразился тифом от галицийских беженцев, которым помогал. Вот случай, пригодный для фаталистов.
Мои давнишние клерикальные противники посылали мне из Праги грубые, ненавистнические анонимные письма: «Перст Божий»! Я все же был уверен, что это не было наказанием за мою антиавстрийскую политику, но скорее напоминанием, чтобы я не ослаблял ее…
Первой и чрезвычайно важной задачей нашей деятельности была организация подпольной работы – посылки курьеров в Прагу и обратно. Шло это довольно успешно: все мы работали с удовольствием, и нас занимали новые задачи; я лично посвящал делу много времени. Задача была техническая и психологическая; изобретались и делались различные предметы, в которых прятались документы (шифрованные и нешифрованные). Был у нас, например, искусный столяр, который делал сундуки и ящики, в стенках которых можно было спрятать значительное количество газет, писем и т. д., и, несмотря на все старания, полиция ничего не могла найти. У нас было правило не делать того, что всегда практикуется, т. е. ни двойного дна, ни прятания в башмаках и платке; все должно было быть необычным.
Гораздо труднее был выбор людей и их информирование; каждый курьер, в зависимости от своей интеллигентности, образованности и т. д., получал такие инструкции, с которыми бы он мог действовать при каких бы то ни было обстоятельствах. Он должен был быть подготовлен ко всяческим положениям, а поэтому для него выбирались задачи соответственно с его способностями. В такой работе часто мешает то, что курьеры не придерживаются точно инструкций, необдуманно импровизируют и допускают неосторожности.
Благодаря такой неосторожности было ухудшено положение д-ра Крамаржа, который вместе с д-ром Рашином скоро попал в тюрьму; с ними были арестованы и редактор «Часа», супруга д-ра Бенеша, и моя дочь Алиса. Больше всего я беспокоился о том, чтобы не был схвачен д-р Бенеш. Один член нашей подпольной организации – социал-демократ – очень страдал оттого, что его партия не принимает достаточного участия в заграничной работе; ему пришла мысль послать, без моего ведома, курьера к д-ру Соукупу, призывая его и партию к активной работе. Этот курьер был пойман полицией. Вся история достаточно известна. На нас этот случай отразился в том отношении, что мы должны были все начать снова и новым способом. Полиция тоже стала более ловкой, а следовательно и мы должны были напрягать все свои силы.