– А, туда, – неопределённо махнула она рукой, – к сестре.
Она снова уткнулась в окно, разглядывая сквозь покрытое каплями дождя стекло проносящиеся мимо огни фонарных столбов. Но вдруг повернулась к нему и спросила:
– А вы куда едете? Домой? И почему вдруг проводник, что за профессия? Совсем не мужская!
Последней фразой ей вдруг захотелось уколоть парня, сделать так, чтоб не одной ей было хреново на душе. Но он совсем не смутился, будто и не заметил укола. Будто жало скорпиона уткнулось в толстый панцирь черепахи и соскользнуло с него, не причинив никакого вреда.
– Почему проводник? Захотелось страну посмотреть. Пусть хоть из окна поезда. До этого служил по контракту на флоте пять лет, но попал под сокращение. Вот и подался на железку. Вроде надо остепениться, семью, очаг создавать. А у меня всё ещё детство в душе играет, романтика, – говорил он искренне, с улыбкой, и в его глазах отражались огоньки проносящихся мимо фонарей.
Ей было интересно и легко слушать его, она сидела притихшая словно мышка и глядела на него большими глазами. В объятиях этого разговора она ощущала тепло и уют, холод ещё был в душе, но кончики пальцев уже начали оттаивать.
– Вот и решил, что вроде хватит по стране колесить. Хочется покоя и умиротворения. Хочется сбежать от шума, от людей, забыться где-то на краю земли, где нет кинотеатров, дорогих машин, шмоток, телефонов и прочей лабуды, которая травит жизнь! Да, бессонные часы в поезде во время ночных смен часто порождают такие мысли. А потом как снег на голову – письмо от сослуживца: «Приезжай в Приморье, есть работа, как раз для тебя, твоя тема». А он сейчас в гидрографической службе военно-морского флота работает…
– Что за тема? – она заёрзала от волнения. Все эти рассказы напоминали ей дежавю. Сон, который она видела много раз. Парень словно читал её мысли, имея доступ к самым сокровенным уголкам её души.
– В ста километрах от Владика… ну, от Владивостока, – пояснил он, – есть маяк Сысоевский. Вот, еду туда техником. А может, и сразу начальником. Не знаю пока, как уж сложится. Но дело не в должности, не в жаловании, просто маяк – это давняя моя мечта, с детства ещё. Я поэтому и на флоте служить остался. А теперь вот, стало быть, мечта детства и сбывается.
Всё это он так воодушевлённо рассказывал, что она сама не заметила, как калиточка её души незаметно отворилась на скрипучих петлях.