– В ружье!!!
Но, не смотря на поспешные действия спецназовцев во главе с Ермаком, прибыть к взлетной полосе они успели лишь к пепелищу, что оставил за собой Инферно, который не стал разносить только ангары, в которых, судя по сканерам, находились бойцы. Всю же остальную технику, в основном вертолеты, смыло, будто волной с взлётно-посадочной полосы, превратив в кучу сгорающей рухляди на обочине. Сменив вектор полета, и перейдя в режим геомагнитного левитирования, Инферно резко подлетел к Ермаку и завис прямо перед ним, сняв сначала маску, а после тонировку кабины пилота:
– Ну, здравствуй…
Как бы случайно, подумать о том, чтобы импульсной волной стереть Ермака с лица земли, Инферно не позволили снайперы, чьи блики прицелов уловили его линзы, а после и лазерные точки на его теле. Инферно усмехнулся от патовости их ситуации, Ермак же напротив, удивил всех, а Инферно напряг:
– Огонь!!!
Инферно – Совсем маразму отдался, оба же подохнем!
Ермак – Приемлемый ущерб. Я сказал, огонь!!!
Тем не менее, никто из бойцов спустить курок так и не решился, растянув секунды до предела. Пределом оказался GW, чей самолет приземлился неподалеку. Покинув борт, он помахал рукой в знак приветствия, а после направился к Ермаку в сопровождении Рейчел и Кнута, который нес тело еле живого Пацифиста. Лишь эта встреча смогла отвлечь Ермака от визуальной перепалки с осточертевшим ему Инферно:
– Рейчел? Пацифист! Медиков сюда!!!
GW – Не беспокой…
Ермак – Тебя забыл спросить!
GW – Ну что ж…
Отстранившись, GW с Кнутом, у которого глаза разбегались между бойцами в костюмах, что их окружили, отошли в сторону в ожидании, так сказать, своей очереди. Ермак, как командир, места себе не находил, пока полевой медик обнадеживающе не кивнул, заверив тем самым, что жить будет:
– Ну, слава Богу… а где… Аванс… Скорострел…
Тут уже Рейчел, но, увы, не кивнула, а лишь помотала головой, чем сразила Ермака, который снова прибавил в седине:
– Где их тела?
Рейчел не стала уточнять, что после взрывов и, уж тем более, самолета, что обрушился с неба на небоскреб, снеся его, от его бойцов мало что осталось, потому просто промолчала, опустив взгляд.
Взяв своего рода минуту паузы, Ермак молча отошел в сторону, жестом велев всем возвращаться в лагерь. Помянув павших скорбной молитвой, во время которой обычно вспоминал всех тех, кого потерял, Ермак, наконец, повернулся к тому, кто был повинен в большей части из них, и чьи игры мирового масштаба, стоили слишком дорого: