– Ни подъемных кранов, ни всякой побочной херни, которая только раз в жизни может пригодиться, и то не факт…
Ханс – Ты шутишь, это лишь косметика, главная начинка у Зевса под брюхом.
Всплывшие, сумбурные и неразборчивые силуэты далёкого прошлого, в котором Инферно никогда не был, перебили весь ажиотаж каким-то тяжёлым осадком на его душе:
– Как ты сказал?
– Зевс, я сам назвал. Хочешь увидеть почему?
– Потом.
Грубо отрезав одни лишь словом, впрочем, как и всегда, Инферно ушел к себе в комнату, которую нашел по табличке на двери. Но уединиться и устаканить возникший ни с того, ни с сего сумбур в голове ему не дал Мартен, который настойчиво постучал в его дверь, что лишь усилило его негодование. Вскочив с кровати, он нервно дёрнул за ручку двери:
– Что?!
Мартен – Поговорить надо.
– Мне не надо, так что потом.
Но Мартен выставил ногу, не позволив ему захлопнуть дверь. Встретившись с ним взглядом, Мартен не стал рассусоливать и сказал, как есть:
– Ты спал с Мари?
– Как и ты не спас Кэти и Веронику, так что квиты…
– Ах ты, сука!!!
Выбив дверь, Мартен с прыжка ударил Инферно по морде, сходу свалив на пол, после чего тут же сам упал рядом. Подломив его ноги в коленях, Инферно быстро перекатился к нему и вывел на болевой, уже как следует, приложив лицом в пол. Сплюнув сгусток крови, он приподнял голову Мартена за волосы:
– Виноват, так что на первый раз прощаю, но в следующий раз…
Мартен – Следующего раза у тебя не будет, за сестру урою, сука.
– Договорились.
Выпустив волосы и придав ускорение его голове, Инферно вырубил Мартена сильно приложив того лицом об пол. Закинув его себе на плечи, он перенес Мартена в его комнату. Развернувшись чтобы вернуться к себе, Инферно наткнулся на недоумевающую Мари:
– Это не то, чем кажется. Он упал… Сам.
Мари же, не сказав ни слова, закрыла дверь и, подойдя к Инферно, впилась в его губы, сам факт чего его ошарашил, как после и мрак вместо ее глаз. Резко оттолкнув от себя Мари, Инферно прикрыл собой Мартена и натянув маску, активировал костюм, параллельно выхватив АПС на что Лилит лишь посмеялась:
– Ну же, стреляй, Волчонок.
Снова сумбур в голове и жизнь Мари на мушке:
– Отпусти её. Мы же договорились, ты не лезешь ко мне, а я не лезу к тебе.
– Будь это так, Волчонок, твое тело так бы и остался в том омуте, в отличие от твоей души, которая по истечению трёх дней с миром, а скорее не очень, отошла бы в мир иной. Но мы ведь не хотим этого, правда? Да и к тому же, признайся, тебе ведь понравился поцелуй?