Наверное, я проспал бы суток двое-трое, но нет, не довелось. Кто-то меня толкал в плечо и будил:
– Леша, вставай, надо помочь, – это была мама. – Давай сынок, потом выспишься.
– Встаю, мам.
Я кое как продрал глаза и поднялся на кровати. Было уже, наверное, часов одиннадцать вечера, может позже, на улице было уже темно.
– Что такое? Чего надо делать?
– Нужно пойти домой к бабе Рае, она на горе, может помнишь, живет… жила, возле своротка в центральный переулок, что за «верхним» магазином…
– Да, найду, а чего делать то?
– В общем то ничего особенного. Просто нужно там быть… Тех, кого хоронят нельзя оставлять одних… с бабушкой думаю будут рядом другие бабушки и мужики, на всякий случай. Вот. Ты тоже побудь с ней, помоги, если попросят, а то я совсем выбилась из сил, прилягу, завтра будет очень трудный день.
– Хорошо мам, ты отдыхай, я все сделаю.
– Ты только покушай, а то не ел с самого утра и возьми у тети лены фонарь, на улице темень. Да, Леш, чуть не забыла, вот, возьми этот крестик, отдашь бабе Поле, Лена сказала она там готовит избу, она положит его к бабе Рае, как положено. Я обещала своей тетке, что он будет с ней, когда придет время. – она передала мне маленький, медный крестик, висевший на толстой нитке, и пошла в дом.
На кухонном столе стояла не убранная еда, закрытая вафельным полотенцем. Я сел, быстро поел жареных пескарей, залитых яйцами с луком, выпил кружку горячего чая и двинул к месту дежурства. Когда выходил из дома тетя Лена подала старенький фонарик, который практически не светил.
С бабушкой Раей я не особо часто общался, но те нечастые моменты, которые я помнил с ней, были наполнены теплом и заботой. Она переехала из города в деревню, когда мне было, наверное, года 3—4. Тетя Лена, которая нас приютила по приезду – это ее единственная дочь.
Дошел я достаточно быстро, деревня-то не большая, хотя уже нихрена не было видно. Дом нашел сразу, только теперь он выглядел одиноко стоящей во тьме «заброшкой» на отшибе. Может потому, что было темно, а он был очень маленьким и там лежал покойник, может так и было на самом деле (весь дом – одна небольшая комната). В самой комнате света не было, но она озарялась каким-то освещением, видимо в сенях включили свет и открыли дверь. А возле него горел костер, вокруг которого сидело несколько мужиков, они о чем-то разговаривали не спеша.