Саша чмокнула маму в щеку и, жуя на ходу мамин оладик с яблоками, умчалась на утреннюю электричку.
Саша успела-таки на первую электричку, хотя никак не должна была. Ведь чтобы дойти до станции, нужно пройти через небольшой лесок, а там столько всего… И эти птенцы-подростки, которых мама-птица учит летать, и эти муравьи, что тащат через тропинку свой будущий дом, ну а эта стрекоза, что села на рукав белого платья ближе к плечу и ТАК посмотрела Саше прямо в глаза. Вы вообще глаза стрекозы видели? Вот именно!
В общем Саша заскочила в последний вагон электрички за минуту до отправления. Ура, успела!!!
Вагон был почти пустой, никому в город в такую рань не надо. Какая-то парочка дремала в углу, да две тетеньки с кучей корзинок с ягодами, видимо продавать на базар в город везли.
Как же пахли эти ягоды… Земляника, сразу можно понять, такой нежно-розовый дух, с примесью дымчато-серого. Почему-то так представила себе Саша этот запах. Она вообще представлять любила. Вот ветер, например, он живой и такой разный: то легкий и веселый, как крылья бабочки; или упругий, тугой, но нежный и ласковый при этом; а еще бывает злой, колючий: жжет, бьет, отталкивает. Так же и о деревьях, воде, да и обо всем вокруг можно представить и придумать. Она вообще такая выдумщица – эта Сашка.
Вот тут и задумаешься: а если сильно, сильно зажмуриться, как в детстве, и напридумывать, и намечтать, то так и будет все. Это я точно знаю! Главное верить во все это по-настоящему.
Саша смотрела в окно: мир летел ей навстречу, она летела навстречу миру.
«Уважаемые пассажиры, наш поезд прибывает…»
Она все проспала, засоня, и не заметила, как задремала. Быстрей, быстрей! Две остановки на трамвае, а там дворами напрямую пять минут до Дашиного дома. Успею.
Саша вышла из трамвая. Свернула за угол во дворы.
Как же сладко пахнут липы – успела подумать…а дальше удар, она вскинула глаза на машину, увидела ужас на лице человека за рулем, и дальше… темно.
Когда обезболивающий укол подействовал, вернее даже раньше, когда в приемном покое Саша поймала на себе этот зеленый тревожный взгляд, ей уже стало не так больно и страшно, как будто этот мужчина, как потом выяснилось доктор, ее боль и страх себе забрал. Она ему как-то сразу поверила, что он ее спасет и вылечит, и ничего страшного уже больше не случится.