Но каждого из тысяч сотрудников объединяет лишь одно: немного странная, но всё же искренняя любовь к своему делу. Вам покажется, что я пытаюсь приукрасить и намеренно подкручиваю цифры до абсолютного максимума. Но дело в том, что с тех пор, как Землю изолировали, работа стала одной из главнейших причин жить. Ведь только среди этих холодных металлических стен, среди полигонов и реактивов, мы чувствовали, как внутри нас бурлит воодушевление и интерес. Как, словно в молодости, вновь кипит кровь и загораются глаза, потухшие в день своеобразного закрытия границ. Как по венам разливается сама жизнь, чистая и такая желанная. Не знаю, как объяснить это, но в последние годы единственным глотком настоящего, самого свежего воздуха для нас стали чертежи и сложные, непонятные модельки. Для кого-то это игрушки, для нас – искусство.
Каждый человек когда-то делает выбор, чем восхищаться. Осознанно ли или по наитию, свободно или под давлением, но тем не менее он останавливает взор заинтересованных глаз на одном из миллиона видов искусства. Он может быть непримечательным и странным, может не восприниматься другими, как что-то особенное. Но всё же на нашей планете есть люди, что с восхищением говорят о спорте, сравнивая передачу или простой прыжок с движением кисти. Кто-то видит красоту в слаженно работающем коллективе, а кто-то – в выгодно подписанном договоре. Я же вижу её в точных линиях и идеальных макетах, в подписанной начальством документации и в процессе термообработки. Для кого-то лучшими художниками являются Да Винчи и Пикассо, для меня же – токари и сварщики.
Почему-то мне кажется, что в детстве я мечтал стать частью этого искусства. И каждый раз, идя в сторону своего кабинета, я понимаю, что смог осуществить хотя бы что-то.
Только вот вся высокопарность и чувственность давно разбилась о жестокие реалии. Для многих искусство стало бременем, которое им приходится нести. А у некоторых просто слишком сильно обострено чувство долга. Долга перед страной и компанией, перед самим собой и своими целям. Перед людьми. Теми самыми, что снуют по улицам, не разбирая лиц. Те, что прячут глаза за капюшонами, шапками и волосами, лишь бы не выдать толпе свою маленькую особенность. Особенность, которая, как и многие другие до неё, стала проклятием. Общество демократично и разумно, но давайте будем честны: непохожесть во все времена пугала даже самых образованных. Но давайте обо всём по порядку.