Минуту назад я не смог сдержать улыбку. А теперь у меня вырвался горький смешок.
В последние рабочие недели я должен был отклеивать стикеры с моего монитора и скармливать шредеру личные документы из ящиков стола. Ничего более серьезного я делать для этой компании не собирался. И уж точно не хотел выполнять «неофициальную» работу.
– То есть в резюме я это не смогу указать? – пошутил я.
Вышинский не обратил на мой вопрос внимания. Он решил не снижать темпа. Заверил, что работа сложная и интересная. Совсем такая, какую я заслуживаю.
Не зная, куда спрятать глаза от страха, я посмотрел на циферблат наручных часов. Вышинский носил массивные, со старым позолоченным браслетом.
Секундная стрелка завершила оборот и словно замерла на месте, когда директор резко наклонился ко мне – так, что его кресло скрипнуло – и сказал:
– У меня есть код, нужно его расшифровать.
Часы показали ровно десять тридцать одну. Секундная стрелка ошарашенно стояла на месте.
Пару раз она нервно дернулась, но все же пошла на новый круг. А я продолжал смотреть на циферблат, не смея поднять глаза на Вышинского.
Расшифровать чей-то код. Работа неофициальная. Это вообще законно?
– Зачем? – тупо спросил я. Зачем расшифровывать код.
– Чтобы понять, что он делает.
На большом офисном столе между нами лежала пара листов А4, тупые огрызки карандашей и шариковые ручки. Я взял одну из них и начал катать по столу.
– А запустить программу нельзя?
– Можно, но код не дописан, – тут же ответил директор. – Программа не работает.
Казалось, он бы ответил на любые вопросы, лишь бы я согласился. Но у его откровенности был предел.
– А кто… Кто его не дописал? – спросил я.
Не моргнув, директор сказал, что это неважно.
Я оставил ручку в покое. Посмотрел по сторонам. Смотреть здесь было откровенно не на что: ни картин на стенах, ни растений в горшках, ни даже окон. Единственное, что привлекало внимание, это ключ. Ключ, которым директор запер дверь переговорной на замок.
В голове крутилось подозрение, но я не мог облечь его в слова. Точнее, сделать это так, чтобы не сильно оскорбить директора. В конце концов я собрался с духом и спросил:
– А автор программы знает, что код у тебя?
Сказал бы Вышинский, что нет, не знает, на этом бы все и кончилось. Но он на удивление кивнул.
– Сам мне его и отправил.