Чумные псы. Оттепель - страница 29

Шрифт
Интервал


– Это я тебе платить должна за то, что ты позволяешь мне все это, – парирует Птица, и голос её позорно дрожит.

Передернув плечами и пообещав себе в ближайшее время разобраться с собственным психическим состоянием, она возвращается к поиску специй.

– Вот ты и будешь платить вкусным кофе. И разговором. Кстати, Рыжая, могу учить и тебя, в обмен на беседы. И тоже буду задавать дурацкие вопросы о быте светлых и смертных. Что скажешь? – демон снова надевает маску «а нам на вас начхать», но Ксеньке уже понятно: ему настолько одиноко и не с кем поговорить, что он готов даже изучать светлых и смертных. А еще – что она не против общаться с демоном, и характер у него под колючей маской вовсе не плохой.

– А я говорю – жду тебя в гости в любое время, и на вопросы поотвечать тоже не против.

Птица что-то восторженно пищит и, сгрузив специи на стол – вымытая ступка стоит там явно для неё, и она не может это не заметить – повисает у демона на шее. Тот смеётся, проводя ладонью по её волосам, и неожиданно крепко прижимает к себе. На миг девушка думает, насколько было бы проще, если бы она влюбилась в Драссира. Но управлять сердцем она не умеет, поэтому нагло устраивается у демона на коленях, подтягивая к себе все необходимое, и кивает Ксень на кресло напротив. Тёмный хмыкает, но позволяет ей делать что заблагорассудится.

Ксень усаживается, и Птица варит Драссиру кофе, и себе тоже кофе, с тем самым перцем, и даже – с молоком и сахаром – для Ксень. И всё трое просто болтают ни о чем, о книгах, кино – оказывается, демон собирает коллекцию земных фильмов, но смотреть их ему не с кем!

Ксень понимает, что их возьмут в фильмопросмотровое рабство на неопределенный срок, и ей нравится эта мысль.

Кофе действует на нее как снотворное: она начинает клевать носом и выпадать из болтовни. Птица тоже выглядит усталой, и Драссир отправляет их порталом обратно в спальню Птицы.

Ксень ползет было к себе, но слышит Птичье:

– Ночуй тут! – и забирается на свободный край кровати – огромной, на такой можно семерых уложить.

– Научи меня одеваться, – бормочет она, засыпая. Сквозь сон едва слышит согласное бормотание Птицы и засыпает с улыбкой впервые за несколько недель.

Ее греет осознание того, что Аргона, Кайо, сестры, Инс – все с ней. И Драссир теперь тоже – его молчаливый присмотр она ощущает сквозь дрёму, а может, ей кажется. И она спит, улыбаясь и свесив до пола руку, густо усыпанную веснушками.