Рише сделалось стыдно и она отвернулась от доктора. «Я просто хочу узнать, что с моей подругой Ами, – сказала она. – А Шабо?..» Доктор ласково перебил ее: «Уверяю тебя, с ними все в порядке, – по голосу не понять было, врет он или нет, интонации были профессионально-доброжелательными. – Если завтра ты и Берилл хорошо выполните свою работу, никто не станет мешать ни тебе, ни ей встретиться с вашими близкими!»
Риша поняла, что у нее нет выбора. «Вы обещаете?» – спросила она, повернув голову к доктору. Тот аккуратно взял ее за руку, пожал. Ладонь у него была теплая, на тыльной стороне ее колечками курчавились волосы. «Обещаю сделать все, что в моих силах!» – на сей раз не профессионально, а по-человечески искренне сказал он. Риша кивнула.
Добрый доктор встал, погладил ее по голове и удалился, а медсестры принесли завтрак.
Целый день после этого прошел, как и все три предыдущих дня. Время неуклонно несло Ришу по проторенной колее навстречу юпитеру. Впервые в жизни ей было страшно и неприятно думать о предстоящей работе. Она пыталась успокоиться, подбодрить себя. Вечером медсестры принесли маковое питье, и Риша с удивлением отметила, что ждет небытия как избавления. Впервые мысль о том, что не-быть для нее предпочтительнее, чем быть, посетила девушку.
Эта мысль ужаснула ее. Но вот медсестра подала ей чашку с горячим питьем, и Риша безропотно взяла ее и выпила настой до дна. Она опустила голову на подушку, вытянулась под тонкой простыней. Медсестра пожелала ей доброго сна, и Риша поблагодарила ее. Закрыв глаза, задышала ровно и глубоко. Она услышала стук собственного сердца, ощутила ток крови в членах. «Я дышу, – подумала она, ощущая, как наркотическая дрема распахивает над ней свой безвидный плащ, – я все еще здесь».
Из мрака до нее донесся глумливый подземельный смех, но сделать она уже ничего не успела: сон сковал ее тело и разум, вырвав из жизни до самого утра. Ну, а утром думать было уже поздно. Утром Ришу ждала обычная юпитерная служба.
Спозаранку медсестры разбудили ее, дали поесть, измерили пульс, осведомились о самочувствии. Риша была подавлена, но понимала, что пререкания ей не помогут. Она была главным гвоздем сегодняшней программы, ради нее сами хозяева сподобились прислать кого-то из своих подчиненных, и даже если сейчас она закатит истерику и откажется куда-либо идти, это все равно ничего не изменит. Возможно, ситуация только ухудшится: пострадают добрый доктор и девушки-медсестры, которые столько времени заботились о ней, или Берилл, или – не дай боги – Шабо. Об Ами Риша старалась не думать. Ей было страшно думать о подруге. Она была благодарна маковому забытью за то, что не знает будущего.