– Саф, это я, Лакт, – пытался успокоить друга тот, положив топор на пол. – Пойдем, все хорошо, колдуна схватили.
– Он убил невинную, он взял ее кровь… Он убил невинную, он взял ее кровь… Лакт?.. – потерянный взгляд Африсафа́ша повернулся к Ла́кту.
– Да, да, это я! Все закончилось, он не причинит тебе вреда! Пойдем, – подал руку другу Лакт.
– Сын, как он? – в дом вошел отец Ла́кта.
– Напуган, – ответил Лакт, мельком глянув на вошедшего.
– Сафа́ш, мы его поймали, и сейчас же накажем! – заверил отец Ла́кта, протянув руку испуганному парню. – Идем.
Африсафа́ш осторожно озираясь, выбрался из своего укрытия, зябко кутаясь в наброшенную курточку. Стук топоров стих и по голосам можно было понять, что рукотворный столб для сожжения колдуна был вбит в землю. Вбивали такими же, только что срубленными бревнами. Сил у деревенских мужиков на подобное хватало, а ярость отмщения придавала новых сил.
Колдун визгливо вопил в панике, но вырваться уже не мог, его крепко примотали к вбитому бревну и сейчас обкладывали собираемыми в округе сухими ветвями.
– Масло взяли? – кричал чей-то голос.
– Да! – ответили ему.
– Обливай колдуна и столб, затем хворост! – распоряжался староста.
– Я – Африсафа́ш! – вопил колдун. – Учитель, подтверди!
На поляне появились Лакт с отцом. Африсафа́ш вышел следом, и его глаза тут же округлились от ужаса.
– Учитель, скажи им, что это я! Ты ведь ничего не делал! За что?! – заметив напуганного паренька, выл старческим голосом колдун и ему на голову вылили масло из кувшина. – Учи-итель!
Африсафа́ш обхватил себя руками и сел в траву, отвернувшись. Его била крупная дрожь.
– Лакт, друг, помоги! – продолжал колдун, обратившись к Ла́кту. – Это я, Саф!
Лакт смотрел в обезумевший взгляд старика.
– Отец… – засомневался Лакт. – Что это значит?
– Он вызнал у Африсафа́ша все о нашей деревне, и сейчас пытается сбить нас с толку, – ответил, подошедший староста. – Ведунья меня предупредила, что эти смертокни́жники влезают в сознание людей и управляют ими.
– Ла-акт! – завизжал колдун, когда брошенный кузнецом факел поджег масло и жадные языки пламени устремились по сухим сучьям ввысь, охватывая верещавшего колдуна. – Лакт, вспомни, как мы поймали лиу́нью!
Лакт округлил глаза.
«Неужели он и это вызнал у Сафа́ша?» – поразился парень, обернувшись на сжавшегося в комок друга.