Степан Игоревич был уже очень возбужден от своих доказательств. Он горел мыслью о том, о чем говорил, и был уверен в каждом своем слове. И это свое возбуждение он надеялся передать аудитории, чтобы хоть как-то обратить их внимание на возможности Эфира.
Надо отдать ему должное: в своем выступлении говорил он очень грамотно, порой захватывающе, и приводил не просто факты, но и вполне логичные формулы и графики. Его теория, описывающая модель Эфира, выглядела действительно весьма убедительно. Не связанный с наукой человек ушел бы с заседания в полной уверенности существования этой «всепроникающей среды». И казалось, что кто-то из Комиссии был также готов согласиться с его доводами. Тем более, когда вокруг поднятого им вопроса всегда ходило множество споров.
Так есть ли Эфир? И так ли безграничны Его возможности?
Стоит добавить еще несколько слов про нашего докладчика. Степан Игоревич, как было упомянуто ранее, был уже не молод, имел достаточно известное имя и авторитет в кругах ученых. Всю жизнь проработав на различных научных концернах страны, он запатентовал ни один десяток разработок. Он знал и понимал то, как ученые всего мира скептически относились к Эфиру. Знал он и теории, которые прямо опровергали его существование (так например, теория Относительности Эйнштейна). Однако он был уже в том возрасте и обладал тем статусом, когда можно было, не боясь отвержения научного общества, говорить прямо то, что думаешь. Работая на последнем концерне, он начал понимать, что есть еще источники энергии, которые даже не исследуются в силу их непризнания в мире. Ведь должен быть источник, из которого берет энергию жизнь!
Таким образом, дабы не компрометировать ни себя, ни команду инженеров-физиков, с которыми он работал, Степан Игоревич ушел на пенсию и занялся популяризацией теорий Эфира в надежде, что его слова будут иметь хоть какой-то вес, и люди в конечном итоге обратят внимание на столь ценный, неисчерпаемый ресурс.
Дмитрию особенно импонировало то, что Степан Игоревич выглядел очень аккуратно для своего возраста: редкие седые волосы были причесаны, костюм выглажен, обувь начищена. Он представлял еще ту, старую советскую науку. И говорил он без лишней жестикуляции, чтобы никто не смог читать по губам. Хотя, возможно, просто была не подогнана вставная челюсть. Так или иначе, Дмитрий заслушался его докладом, с жадностью поглощая каждое слово. Жаль только, что он главным образом причастен к тому, что произойдет дальше.