– Читаешь ты много, – пробурчала я, – смотри, снесет кукуху однажды.
Коронида засмеялась.
Я вымыла руки и надела перчатки. Коронида тем временем протерла тело юноши влажной губкой и закрепила его руки и ноги в прочных зажимах по краям стола. Затем мы обе подошли к стеклянному шкафу, где были выставлены пузырьки с освященной водой.
– Которую? – задумалась я. Обычно я пользовалась водой с клеймом Инны, пожилой священницы, она вела для нас, начинающих жриц, курс космогонии и метемпсихоза. С этой водой хорошо реагировали души «гостей», относящихся к тому же сословию, к какому принадлежала и я. Но как она подействует на аристократа-полукровку? Прежде с подобными типами мне сталкиваться не приходилось.
– Возьми эту, сестрица, – Коронида встала на цыпочки и достала с верхней полки пузырек с серебристо-жемчужной жидкостью. Работа молодой жрицы, пять месяцев назад ее перевели к нам из Вечного города в наказание – как утверждали слухи – за оскорбительный образ мыслей. Я никогда не имела дела с освященной ею водой. Сказать по правде, я даже имени этой жрицы не помнила.
– Наобум предложила? – строго спросила я Корониду.
– Нет, сестрица, – ассистентка потупилась. – Просто цвет… точь-в-точь, как его волосы.
– Нашла критерий для сравнения! – фыркнула я. Но пузырек взяла. В конце концов, эта вода ничем не хуже любой другой.
«Да и жрица столичная, очень знатная, стало быть, особа», – пришел мне на ум еще один аргумент.
Передав пузырек Корониде, я направилась к стоящему в изголовье операционного стола алтарю, чтобы настроить собственное оборудование. 50 грамм храмового вина, по капле крови – моей и «гостя» (опять этот терпкий запах!), притупляющий внешнюю чувствительность порошок.
Запалив спиртовую горелку, я взболтала получившуюся смесь в пробирке и нагрела ее до положенных 60 градусов. Знаком подозвав Корониду, я встала перед алтарем на колени, и плеснула немного теплой жидкости на дно широкой бронзовой чаши. Передала пробирку помощнице. Коронида долила туда освященной воды, закусив губу, наблюдала за бурной реакцией. Странно, конечный цвет получился темный, почти черный, будто с момента смерти «гостя» прошло гораздо больше времени, чем было указано в деле. Впрочем, виной тому могла быть новая вода.
Я чиркнула спичкой, зажгла пенистую смесь в чаше, втянула сладковатый, приторный запах. Сложив ладони, принялась молиться, одновременно следя за действиями Корониды. Держа в руке наполненный темной жидкостью шприц, ассистентка наклонилась над телом парня и, дождавшись от меня слов: «Отверзлись врата подземные», вонзила иглу в сердце мертвеца. Он дернулся (так иногда бывает – сокращение мышц), Коронида не дрогнула. Я закрыла глаза и продолжила читать молитву уже про себя. Транс наплывал, я ощутила воркование душ, привлеченных запахом крови. Из них мне нужна одна, озаренная близостью оживленного на мгновения тела; я вступлю с ней в контакт и, коль удача улыбнется, сумею расспросить.