Они оба еще не знали, что это значит.
Девушки в казармах закипали от тревоги и нетерпения. У них было такое чувство, будто они чего-то ждут. Но чего? Тем временем автобусы из дальних городков все прибывали и прибывали.
Хозяйство на ферме Гартманов вели два двоюродных брата, Бела и Дьюла, которые ладили друг с другом и все делили поровну, как родные братья. Этот просторный дом с прилегающими угодьями они арендовали у одной венгерской аристократки. Их семьи жили каждая в своем крыле с собственными спальнями и кухней, а крылья соединяла общая гостиная, где их дети собирались по вечерам, пели, играли в настольные игры или спокойно читали при свечах. В доме – ни электричества, ни канализации, но это не воспринималось как неудобство: ведь так было у многих.
В пространствах дома Гартманов обитало шестеро детей. Дочь Белы, Магдушка, – темноволосая, хмурая девочка с улыбкой Моны Лизы – рано повзрослела. Жена Белы давно болела рассеянным склерозом. До войны, до принятия «Еврейского кодекса», за ней ухаживали словачки, но после запрета работать на евреев главной сиделкой матери стала Магдушка. Это был тяжкий труд – умывать ее и купать, помогать ей принимать пищу и ходить в туалет, – и Магдушка превратилась в гиперответственного подростка. Наверное, тем и объяснялась мрачность взгляда ее карих глаз, которым она пронзала тебя насквозь. 15-летний брат Магдушки Эвжен отличался не меньшей ответственностью и работал в поле вместе с отцом.
На долю их кузины Ольги выпали не столь обременительные заботы, но она, старшая из детей Дьюлы, несла ответственность за младших Бьянку, Валерию и Андрея (Бунди), любимца семейства, который то и дело норовил прошмыгнуть в сад и, забравшись на вишню, объедаться ягодами. Нюси – как называли Ольгу домашние – была живой девочкой 16 лет, она души не чаяла в своей старшей троюродной сестре Магдушке. Круглые, словно оладьи, щечки и широкая улыбка Нюси контрастировали со смуглой кожей и задумчивым лицом Магдушки. Нюси всегда ходила с таким видом, будто сейчас поделится шуткой, а Магдушка – словно она хранит тайну. Но несмотря на все различия, девочки были близки, как родные сестры. Они дружили с пеленок, и обе помогали родителям на ферме с того возраста, когда детей считают достаточно большими, чтобы доверить им принести яйца из-под курицы. Из 600 жителей деревни Рожковани только три семьи были еврейскими. Среди местных фермеров никто не проявлял антисемитизма, ведь все они зависели друг от друга в пору уборки урожая или в тяжелые времена. Эвжен и Андрей играли и со словацкими, и с еврейскими детьми и имели хороших друзей среди тех и других.