Священник служил без дьякона и сам произносил:
– Миром Господу помолимся!
– О свышнем мире и спасении душ наших Господу помолимся.
– О мире всего мира, благостоянии Святых Божиих церквей и соединении всех Господу помолимся.
– О святем храме сем и с верою, благоговением и страхом Божиим входящих в онь Господу помолимся.
На каждое прошение хор отвечал:
– Господи, помилуй.
Служба шла своим чередом, но чем дальше, тем больше в храм врывалась бодрая музыка снаружи. Священник под пение хора тихим голосом произносил по-грузински:
– Иже Херувимы тайно образующе, и Животворящей Троице трисвятую песнь припевающе, всякое ныне житейское отложи́м попечение…
А снаружи бодрый баритон пел по-русски:
– Будет людям счастье, счастье на века; у советской власти сила велика!
И многоголосый смешанный хор подхватывал:
– Сегодня мы не на параде, мы к коммунизму на пути. В коммунистической бригаде с нами Ленин впереди!
Священник с евхаристическими сосудами в руках, стоя перед царскими вратами лицом к народу, произносил нараспев:
– Святейшего и Блаженнейшего отца нашего Ефрема, Католикоса-Патриарха всея Грузии, да помянет Господь Бог во царствии Своем…
А на улице бодрый баритон продолжал:
– Мы везде, где трудно, дорог каждый час, трудовые будни – праздники для нас.
И вновь хор подхватывал:
– Сегодня мы не на параде, мы к коммунизму на пути…
Закончили службу. Священник не стал произносить проповедь, потому что все равно никто бы ничего не расслышал. Только трижды громко возгласил в конце:
– Христос воскресе!
И трижды в ответ услышал какое-то робкое и подавленное:
– Воистину!
Когда по окончании Литургии священник снимал с себя облачение, пожилой алтарник сказал ему:
– Плохая была идея служить на первое мая. Лучше было отменить службу.
Священник ничего не ответил, но алтарник, взглянув на него, ужаснулся: в его глазах горел какой-то страшный огонь; казалось, что он взглядом готов испепелить любого, кто приблизится к нему. Священник вообще-то был со странностями, мог и выпить лишнего, и не в меру веселым иногда казался. А иногда, наоборот, плакал на службе. Но таким, как сейчас, алтарник его еще никогда не видел. Испуганный, он отошел в сторону.
* * *
Сняв облачение, священник направился к Свято-Георгиевскому храму в Кашвети. Этот храм расположен на проспекте Руставели почти прямо напротив здания Совета министров. Подходя к храму, священник увидел гигантский портрет Ленина, размещенный на фасаде этого здания. Несмотря на то, что ярко светило солнце, портрет был обрамлен гирляндой электрических лампочек.