– Да побыстрее!
Я поплёлся на кухню, к раковине с грязной посудой. По краю её триумфально медленно полз таракан. Брезгливо придавил его губкой и почувствовал глубокое отвращение, но к чему, не смог разобраться. В голове была какая-то каша. Странно, в клубе выпил всего пару рюмок, прошло уже много времени. Машинально перемыл посуду, расставил по полкам. Вино!
Достал бутылку Кьянти из бара, разлил по бокалам и присел. Нужно дождаться, когда госпожа позовёт. Что? Госпожа? Откуда выскочило это слово? Из спальни донёсся женский стон. Внезапно до меня отчётливо дошло, что здесь происходит. Моя девушка в спальне с чужим мужиком, стонет от его ласк. А я сижу на кухне и готовлюсь отнести им вино. Машинально я схватил нож, но тут же бросил его на стол. Происходило что-то странное, и лучшее, что я могу сделать – это убраться отсюда подальше.
Глава 2 Ушлый управляющий
Рука в районе тату невыносимо болела. Когда я на неё не смотрел, мне казалось, там ужасные ожоги, плоть плавится до самой кости. Кажется, именно так чувствует себя человек в момент, когда на него льётся раскалённая лава.
В голову настойчиво лез образ Ирины. Она представлялась мне в воображении чистой, невинной и смиренной, словно девственница, принесённая в жертву чудовищу. В тоже самое время любимая казалась невероятно соблазнительной и желанной. У меня пересохло в горле. Если я её не поцелую, то никогда больше не почувствую живительную влагу на своих губах. Служить моей Богине, молиться на неё, упав на колени – представлялось мне сейчас пределом мечтаний.
– Она святая, – благоговейно прошептал я и опомнился.
Нужно срочно прийти в себя. Не обращая внимания на пылающую руку, я засунул голову под струю холодной воды прямо в раковину. Помогло не сильно, картинки на внутреннем экране продолжали сменять одна другую. Томно улыбающаяся Ирина исчезла, возникла беснующаяся в клубе пара. Надо сосредоточиться – твердил я себе. Рука продолжала пылать. Теперь под обжигающе холодные струи я подставил место с тату.
Просто отнесу им вино, – подумал я внезапно, – не сейчас, но как только меня позовут. От этой мысли сразу стало легче.
И одновременно страшнее. Я наконец-то связал боль в руке со своими сменами настроения. Кажется, дело было в тату. Едва я отстранялся от Ирины, татуировка начинала гореть огнём. От невыносимой боли я становился сам не свой, и в этот момент на меня накатывало наваждение – я начинал обожествлять свою девушку. Она специально издевалась надо мной, уверенная, что всё исполню и никуда не денусь. Боги мои! Да это Ирина и устроила, – с запозданием понял я. Дрянные парные картинки на наших руках – проклятые руны!