– У меня не было выбора.
Попытка сдержать шипящий смешок проваливается с треском. Но не рассмеялась во весь голос – и то хорошо. Все-таки, нужно держать себя в руках.
– И что же ты решила?
С этими словами Айд подходит к крыльцу и опирается локтями о поручень рядом с нижней ступенькой, глядя на меня снизу вверх. Вот только покорности в этом взгляде не было. Скорее создавалось впечатление, что такая ситуация его откровенно забавляет.
– Маги огня могут возвращаться в свой мир, – произнесенная безэмоциональным голосом, эта фраза звучит настолько высокопарно, что мою челюсть тут же сводит фантомной болью. – Никто не будет этому мешать.
Айд улыбается, и его лицо снова преображается. Я неожиданно понимаю, насколько он молод. Если не ровесник, то, возможно, всего на пару лет старше меня. И такое ощущение, что он об этом то ли знает, то ли догадывается. Суртаз с ней, с той минимальной почтительностью, которую вроде как следовало бы всем проявлять при общении со мной… Хотя бы потому что в этом парне, похоже, ее нет ни капли вообще. Но вот огоньки злого веселья в его глазах мне совершенно не нравятся.
– Как будто кто-то может помешать…
В задумчивом голосе огнемага мне слышится не слишком тщательно скрываемая издевка. Видимо, Шим также ее распознал – краем взгляда я улавливаю движение старого лича: он тянется к заткнутой за пояс деревянной рукояти.
– Может, – твердо отвечаю я. – Линс остается со мной.
– Даже так… – голос огнемага становится вкрадчивым. – А Линс-то об этом знает?
Вопрос с тем самым подтекстом, о котором я старалась не думать. Что Линс откажется мне подчиняться. На этот случай у меня есть средство, конечно же… Но использовать Кольцо Покорности на своей, можно сказать, подруге, мне хочется меньше всего.
– Еще нет, – честно признаюсь я. – Поэтому я и пришла – обсудить этот вопрос. Чтобы она поняла, насколько это необходимо.
– Получается, приказать ты ей не можешь?
Интересно, что он имеет в виду? То, что Линс – ни там, ни тут: изгнанница для своих, и для нас – чужая и неуправляемая? Или это был намек на отсутствие реальной власти конкретно у меня? Судя по тону, все-таки второе.
– Я могу… – кажется, вспыхнувшая в груди злость делает мой голос еще холоднее, чем обычно, – приказать ей так, что она не сможет сопротивляться. Тебе, кстати, тоже. Хочешь убедиться?