Ферма гудела сутками: собирали с полей громадные рулоны сена и заканчивали второй покос, неудачный. Из-за отсутствия дождей трава почти не росла, пересыхая на корню. Гоняли на дальний выпас молочное стадо, так как на ближних есть было уже нечего, и едва поспевали вернуть скотину в коровники ко времени дойки, а тут еще и летний отел подоспел. Август, одним словом.
– Вы, Дмитрий Николаевич, совесть бы поимели, – неожиданно заступилась за Зою пожилая доярка Нина Ивановна, с которой они встретились по дороге к телятнику. – Зоинька, почитай, живет на ферме. Надо же и домой заглянуть? Что бы ваша Елена Михайловна без нее делала? Спасибо бы сказали…
– Ты, Ивановна, меня не совести. Отел идет. Благодарности будем потом раздавать, – пробурчал зоотехник. – Сейчас работать надо.
Зоя повернулась и поспешила в родильное отделение телятника, не слушая продолжения перепалки. У самых дверей подол ее ситцевого платья взметнул внезапный порыв горячего ветра, как будто грузовик мимо промчался. Удивленная, Зоя оглянулась. В надвигающихся сумерках небо на горизонте медленно наливалось тяжестью огромной тучи.
«Скорее бы уж полило! – подумала женщина, открывая дверь. – На такой жарище да без капли дождя кто угодно взбесится. Уж на что Кузьмичев мягкий, а и он срывается». – Она вздохнула.
В большом телятнике стоял привычный шум: в цехе первотела мычали коровы, разлученные с телятами и стельные; в ремонтном – жалобно звали мамаш новорожденные малыши, привязанные в своей выгородке; телята постарше возились в больших стойлах. Елена Кузьмичева – ветеринарный врач – только махнула Зое рукой из длинного прохода ремонтного цеха. Даже издалека она выглядела усталой. Зою снова накрыла волна стыда, и она заторопилась переодеваться.
* * *
Семен Зимчук заглушил трактор и полез из перегретой кабины. Несмотря на то что дело близилось к ночи, жара не спадала и поднявшийся ветерок не спасал. Перекинувшись парой слов с дежурным механиком, Семен с тоской посмотрел в сторону основных строений фермы. Длинное здание телятника загораживали коровники, но даже если бы он мог увидеть со двора механизации его беленые стены и серую шиферную крышу, то уж разглядеть фигурку жены все равно не удалось бы.
Семен помялся с минуту, разрываясь между желанием увидеться с Зоей и поцеловать перед сном кудрявую головенку дочки, и, махнув рукой, отправился в поселок. По пути его нагнал рыжий «рафик» совхозуправления.