А пока я наблюдала за всем происходящим вокруг себя. Я заметила, что люди говорили очень быстро и громко. Наверное, ритм жизни всё объяснял, люди здесь были пошустрее. Там в районном центре у дедушки жизнь протекала медленно, степенно, и речь была не столь быстрой.
Ростов – город контрастов. Мне нравились центральные улицы с красивыми многоэтажными домами и яркими витринами магазинов. Если спуститься вниз к Дону, то вид стареньких двухэтажных домов двухсотлетней давности переносит тебя в другую историческую эпоху. Несмотря на свою ветхость старенькие районы умиляли меня, я с уважением относилась к их историческому возрасту.
Родители отчима: баба Соня и дед Петя, как раз, жили в таком историческом доме на улице Станиславского. Улицу составляли дома дореволюционной постройки. Такие дома когда-то населяли купцы со своими семьями и челядью. Не знала, что слово челядь снова вернётся в наши жизни.
Это были, в основном, двухэтажные дома с подвальными помещениями. Окна подвальных помещений лишь немного поднимались выше уровня земли. По всей видимости, внизу обитала прислуга. Когда я смотрела на эти окна, я представляла себе, как когда – то давно до меня там трудились подмастерья. История – коварная дама, имеет свойство возвращаться.
Дом новых родственников находился на вымощенной булыжником улице, по которой с шумом сновали туда – сюда трамваи. Поначалу мне мешал этот шум громыхающих трамваев, пришлось привыкать. Каждый раз, когда проезжал трамвай, в доме дребезжала люстра и двигалась со звоном посуда в буфете. Мне это напоминало кадры из фильмов, я опять чувствовала дыхание прошлой эпохи. Арка с железными воротами вела внутрь двора, экзотический вид которого приводил меня в восторг. Это точно сравнимо было с эпизодом исторического фильма.
Квартира новых дедушки и бабушки находилась на втором этаже. Подниматься приходилось по старенькой деревянной лестнице, ступеньки которой жутко скрипели и прогибались под каждым шагом. Я поднималась и чувствовала, как они этим звуком выражали своё возмущение нещадно долгой их эксплуатацией. Я старалась ступать легко, выражая, в свою очередь, им почтение к их возрасту. Перилла, пережившие сто слоёв покраски, тоже шатались, но никто из обитателей не беспокоился по этому поводу. К неудобствам быта относились легко, просто не замечали их. Самое необходимое удобство – туалет находился в центре двора.