– Это вам тоже лучше не распространяться. Лучше загадочно молчите. Получать стипендию гораздо почетнее. Жаль, что ваша сила пробудилась сейчас, а не через полгода: тогда я привезла бы вас участвовать в конкурсе. Но мы попробуем выбить стипендию в следующем году, – мечтательно протянула тетенька. – Это так захватывает. Соревнование… Когда получаешь стипендию, и чувствуешь себя иначе. Вы меня поймете, Елания.
Для меня ее слова звучали совершеннейшей белибердой. Я решительно ничего не понимала.
– Мне кажется, мы чересчур задержались. Вот-вот пойдет дождь. – Тетенька тоже заметила тучи, и нежелание вымокнуть все-таки победило в ней склонность к нравоучениям.
Она вдруг приблизила левую руку ко рту и… оглушительно свистнула. Я и не знала, что она умеет свистеть, как атаман разбойников. Если так подумать, то я вообще мало знакома с тетенькой.
– Елания, имейте в виду: вам сейчас стоит навестить общежитие для студентов, я буду жить в корпусе для преподавателей, и…
– Нам не стоит афишировать наше знакомство! – перебила я.
Задачка не из трудных. Я уже начала подозревать, что в академию меня привезла совершенно чужая женщина, подменившая изученную до последней морщинки Акату где-нибудь на полпути.
– Да, – кивнула тетенька.
Указала на свой сундук подошедшему слуге. Он вынырнул откуда-то из глубины леса на удивление быстро. Я даже не успела заметить, когда.
– Удачи!
Тетенька и слуга удалились – только скрипнула створка ворот. Они сами собой распахнулись перед тетенькой, и слуга почтительно пропустил ее вперед. Я помахала им вслед, чувствуя себя донельзя глупо.
А если передо мной они и не подумают открыться?
Свистеть я не умела, куда идти – тоже не знала. Кучер козырнул мне и взялся за поводья. Я хотела было попросить его помочь с вещами, но он сорвался с места – и только его и видели.
И я осталась одна.
Да еще и на затылок упала первая холодная капля.
Замечательно!
Да здравствует самостоятельная жизнь!
Хотела бы я начать ее не в глухом лесу и не в одиночестве…
– Эй! – шикнул кто-то.
Я огляделась: передо мной были все те же ворота и дорожка к академии, видневшаяся в зазорах между причудливо изогнутыми прутьями чугунной ограды. За мной – пустынная дорога, вдали еще можно было различить клубы пыли от кареты.
– Эй, ты! Рыжая! – позвали еще раз нетерпеливо. – Тащи сундук сюда, ну!