«Какая ещё битва?» – спросонья Ант не мог понять, о чём идёт речь. Этот вопрос лениво ворочался в его сознании, не позволяя ему снова уснуть. Тут Ант припомнил подробности ночного видения и подскочил в кровати. Немного придя в себя, он выглянул в окно и хотел было крикнуть, что сейчас соберётся и спустится, как в комнату вошла мама.
– Владик, даже не думай кричать из окна, и друзей своих попроси впредь вести себя потише, пожалуйста. И почему нельзя называть друг друга по имени? Их ведь для того и дают людям. Не могу взять в толк, отчего мальчишкам нравятся все эти прозвища!
– Доброе утро, мам… – протянул Ант. – Похоже, ты немного не в духе.
– Что есть, то есть, сынок, – растеряно ответила мама. – Но ты ведь помнишь, какой сегодня день…
Ант, конечно, помнил. Вернее, он помнил об этом ещё вчера вечером. Теперь же, после столь глубоко поразившего его сновидения, он никак не мог собраться с мыслями. Поэтому рассеяно смотрел на маму и мучительно пытался восстановить ход событий.
– Ох, Владик, ты снова засиделся за компьютером допоздна? Нужно лучше отдыхать, сынок, чтобы силы были, и голова работала. Поднимайся и прими душ. Завтрак уже на столе.
Мама вышла, и Ант снова выглянул в окно – его приятеля там уже не было. Зато неподалёку стояла соседка, бабушка Люба. Заметив Анта, она помахала ему рукой и, подойдя поближе, крикнула:
– Владислав! Передай маме мои соболезнования, внучок. Сочувствую вашей утрате, ох, горе так горе. Обязательно поставлю свечи за ваших родненьких, помолюсь. Что же с ними произошло-то. Такая беда… Вы держитесь, мои умницы, стойте друг за друга. Жизнь она такая – никогда не знаешь, что тебе уготовано.
Бабушка Люба отправилась по своим делам, а у Анта словно прорвало плотину, преграждавшую реку его памяти. Воспоминания хлынули в его сознание резко, горько и безжалостно. Он вспомнил их большую дружную семью. Вспомнил, как здорово им жилось вместе, когда ещё были они: папа, брат и сестра. И то, как в один прекрасный день они исчезли, растаяли как дым.
Анту стало так больно, что он поспешил к маме на кухню, позабыв про душ. Ведь если он испытывал такие чувства, страшно даже представить, что, должно быть, переживала она.
Мама Анта, стоически державшаяся столько времени, в этот день дала выход своему горю и плакала навзрыд. Ант старался быть рядом, поддерживать чем только мог. Он надеялся, что, разделяя её горести, облегчает это бремя хоть немного.