Риз повернулся к миссис Фернсби и севшим голосом сказал:
– Моя гостья скоро уйдет, а пока позаботьтесь, чтобы нам не мешали. – Повернувшись к Хелен, он добавил: – Пойдемте.
Риз направился в свой кабинет, и Хелен молча последовала за ним. Он слышал, как шуршат ее юбки, как всегда, старомодные и поношенные. Так одевается аристократия, переживающая тяжелые времена. Но почему она здесь? Неужели семейство Рейвенел так отчаянно нуждается в деньгах, что решило все же породниться с ним?
Риз мрачно ухмыльнулся, предвкушая разговор с Хелен. Ему хотелось, чтобы она умоляла его возобновить помолвку. Он с удовольствием какое-то время помучил бы ее, прежде чем пойти на уступки. Последние несколько дней он так сильно страдал, что окружающие не осмеливались перечить ему, зная, что им не будет пощады, и хотел отомстить Хелен.
Они вошли в кабинет, просторное тихое помещение с широкими окнами и двойными рамами, обитыми деревянными панелями стенами. В центре комнаты стоял письменный стол орехового дерева, заваленный папками и кипами корреспонденции. Закрыв дверь, Риз подошел к столу, взял песочные часы и неторопливо перевернул. Песок стекал в нижнюю камеру ровно пятнадцать минут. Своим поведением он подчеркивал, что сейчас они находятся в его мире, где время имеет значение, и что ситуация у него под контролем.
Риз повернулся к Хелен, насмешливо вскинув бровь:
– На прошлой неделе мне сказали, что ты…
Хелен откинула вуаль и посмотрела на него с терпеливой нежной серьезностью, которая всегда вводила Риза в ступор, и он осекся. Ее серебристо-голубые глаза, похожие на облака в лунном свете, смотрели по-детски открыто, тонкие прямые светлые волосы были аккуратно собраны в пучок, но одна блестящая прядь, выскользнув из-под черных гребней, свисала над левым ухом.
«Какая же она красивая, черт бы ее побрал!», – мелькнуло в голове у Риза.
– Прости меня, – тихо проговорила Хелен, глядя ему в глаза. – Как только появилась возможность, я пришла к тебе извиниться.
– Не следовало это делать.
– Я должна кое-что обсудить с тобой. – Хелен бросила взгляд на ближайший стул. – Пожалуйста, это очень важно…
– Хорошо, присаживайся, – сказал со вздохом Риз, но не сделал ни малейшего движения навстречу.
Хелен никогда не считала Риза мягким и воспитанным, и он подтверждал ее мнение о нем своим далеким от светского поведением. Риз совершенно не по-джентльменски уселся на стул, скрестил на груди руки, полуобернувшись к столу, и холодно заметил, коротко кивнув на песочные часы: