– Сам ты объект. А это – щенок, живое существо, можно сказать, член семьи, – зарычал в ответ Матвей.
– Матвей, лучше расскажи ему, всё равно ведь не отвяжется, – устало попросил полковник.
– Если унести щенков, сука сама выберет лучшего, – коротко ответил Матвей.
– Откуда это известно? В каком научном труде описан подобный способ выбора щенка? – тут же потребовал отчёта очкарик.
– Нет таких описаний, – злорадно ответил Матвей. – Этот способ ещё испокон веков известен был. Сука всегда выбирает первым лучшего щенка. Но если уж вам так важна научная составляющая, отвечу: я потому и попросил принести коробку именно небольшого размера, чтобы щенки были в одной плотной кучке. Самый сильный щенок всегда первым выбирается наверх, и сука берёт его, естественно, первым.
– Чёрт знает что! – снова принялся возмущаться очкарик. – Никакой конкретики и определённости. Одни сплошные домыслы и выдумка.
– Слушай, как тебя там, Потапыч, жизнь – это не цифры и формулы, а опыт, умение и иногда мистика, – усмехнулся в ответ Матвей.
– Я не Потапыч, а Остапович, – сумел выдавить из себя учёный, задыхаясь от возмущения.
– А мне без разницы, – пожал плечами Матвей и, повернувшись к полковнику, спросил: – Где нас устроят?
– Пошли, – улыбнулся полковник, жестом указывая ему на дверь.
Кивком головы попрощавшись с девушкой, Матвей вышел в коридор. Поднявшись обратно в ангар, они снова уселись в джип. Водитель, увидев торчащую из под рубашки мордочку, не удержался и, расплывшись в улыбке, протянул руку, чтобы погладить щенка.
– Не надо, – остановил его Матвей, осторожно отведя руку. – Щенки запоминают руки. Не нужно, чтобы к нему лишний раз прикасались посторонние. На первых порах это должны быть только руки хозяина.
– Ишь ты, целая наука, – удивлённо качнул головой водитель и запустил двигатель.
Повернувшись к полковнику, Матвей вздохнул и, чуть пожав плечами, сказал:
– Извините, Андрей Сергеевич, но неужели среди всех яйцеголовых не нашлось хоть одного приличного человека? Это же ходячий циркуль какой-то, а не человек.
– Знаю, – поморщился полковник так, словно съел лимон. – Но он – лучший в своём деле. Поэтому и приходится терпеть эту сволочь.
– Полностью согласен с предыдущим оратором, – вздохнул Матвей. – И ещё, боюсь, после нашего знакомства он на вас такую телегу накатает, что вони не оберёмся.