Но что такое низкая частота? Это звуковая частота! Наши уши улавливают воздушные колебания с частотой от 16 до 20 000 Гц. Теперь нам осталось только найти механизм преобразования электромагнитных колебаний в акустические.
Ищем… Видим, что в земной коре встречается такой материал, как магнетит. Раньше его называли магнитный железняк. Это природный магнит! Причем очень распространенный. Включения кристалликов магнетита от 2 до 5 % есть практически во всех породах, а кое-где он образует целые скопления с мощными магнитными аномалиями.
И если распространяющаяся из глубин планеты низкочастотная электромагнитная волна имеет достаточную интенсивность, чтобы начать эти кристаллики магнетита в породе колебать в такт своей частоте, то они и будут колебаться! Едва-едва, совсем чуть-чуть, на микроны.
Теперь представьте себе блок породы, напичканный микрозернами магнетита, как булка изюмом. Если средний размер зернышка примерно 1 мм, то в 1 кубометре их могут быть миллионы! И все в такт начинают колебаться вслед за внешним полем (каждый по чуть-чуть), раскачивая весь каменный блок, в котором содержатся. В этом случае блок может впасть в резонанс, если его собственная резонансная частота это позволяет. В резонанс огромный предмет можно загнать самым малым воздействием, важно чтобы оно было периодическим – так раскачивают качели; так солдаты, идущие в ногу, могут обрушить мост, хотя мост весит 1000 тонн и выдерживает нагрузку в 300 тонн, а рота солдат весит всего 4 тонны.
А от чего зависит собственная резонансная частота предмета? Вспоминаем опять школьные уроки физики – от его геометрических размеров!
Если каменный блок небольшой, он будет издавать тонкий звук, если большой – гудеть басом. Чтобы тело зазвучало на определенной частоте, нужно чтобы в его размере укладывалась, по меньшей мере, одна полуволна этой частоты. Например, для частоты в 300 Гц необходим монолит размером по длинной оси всего в 5 метров. Это нота «ре» первой октавы.
– Однажды в Казахстане рядом с нашим полевым лагерем мы нашли тело габбро – это порода такая, которая на поверхности представляла собой развал монолитных глыб эллипсовидной формы, – рассказывает Ларин-младший. – Причем верхние глыбы лежали совсем свободно и некоторые из них касались развала всего лишь тремя точками. Эти глыбы при ударе геологическим молотком начинали мелодично и долго гудеть, каждая на своей ноте. И вот на глыбах размерами в 3–6 метров мы подобрали все ноты первой октавы. И даже потом исполняли для заезжих гостей «чижик-пыжик» кувалдами.