День прошёл, как ворона по крыше
и, от края толкнувшись, взлетел
в черноту, пустоту, будто свыше
кто-то видеть его захотел:
день мой бел иль немыслимо чёрен,
фиолетов иль красен слегка?..
был он цвета пророщенных зёрен
улетая наверх, в облака…
Жить между строк, читаемых друзьями
И осязать прикосновенье воль
И чувствовать, как где-то там, корнями
Твоя ко мне перетекает боль,
Как жизнь моя взрывается осколком
В твоей груди, мой сумасшедший брат
И как не жаль и мне своей нисколько –
Пусть что угодно люди говорят –
Так жить зазорно разве? Осторожней,
Быть может, лучше было бы, как знать?
Да только у меня характер сложный
И мне его не хочется менять.
…И ближе к вечеру, за чаем,
Не зажигая верхний свет,
Любую малость подмечая,
На свой вопрос ищу ответ.
В незанавешенные окна
Рассеянно гляжу на то,
Как в свете сумеречном блёкнут
Прохожих мокрые пальто,
Как бьётся свет в последней битве
И солнце валится с небес
И мой вопрос – острее бритвы –
На небе делает надрез…
В пространстве между образом и словом
Моё – лишь право по ночам не спать,
Настойчивому повинуясь зову;
Моё – лишь почерк нерва, стиль письма,
А кость стиха – за рамками различий
И, кажется, за рамками ума…
Мама, мамочка, а я
У тебя девчонка- дурочка.
Родила меня Снегурочкой
Ты, хорошая моя.
Одарила колокольцами
И гранёным хрусталём,
Аметистовыми кольцами
Обручила с февралём,
Пеленала мягкой вьюгою,
Одевала в горностай.
Мне зима была подругою,
Колыбельной – волчьих стай
Ледяное предсказание,
Снежно-жгучая крупа:
Счастье мне и наказание –
Одинокая тропа.
Я сяду на кухне ленивою кошкой.
Осеннее солнце струится в окошко,
Стекая по лапам, спине и хвосту –
Я им наполняюсь, я солнцем цвету
И солнцем сияю, я – солнце сама…
И я забываю, что скоро зима,
И я забываю, что вовсе не кошка
И вовсе не солнце – совсем на немножко.
Снова дождь. А я на рынок
На размокших каблуках
Пробираюсь меж дождинок
С чёрным зонтиком в руках.
Зонтик хлопает крылами
По макушке, по лицу.
Нехорошими словами
говорю я подлецу:
«Ну, куда ты, старый ворон,
собираешься взлетать?
Ты навечно заколдован.
Нам с тобою не удрать.
Даже если этот ветер
Зашвырнёт нас в облака,
Наша старая планета
Не отпустит нас пока».
О море горькое моё
Тысячелистника и мяты,
Лечи сражённую враньём,
Врачуй согбенную проклятьем!
Волной медвяной захлестни