– Не понял, – удивленно вскинув брови, произнес Рат.
– Что такое? – обеспокоено осведомился Хан, направляясь к своему повелителю.
– Магия – она перестала действовать.
– Дакхар? – сделал предположение Хангаар.
– Нет, не он, кто-то другой, в ком-то еще течет магия Тьмы. Но в ком? Не понимаю, – озадаченно поскреб подбородок Рат, глядя на друга и командира своих войск.
И оба мужчины, как по команде посмотрели в сторону Ирины, которая спокойно спала под сенью деревьев.
– Нет, сомневаюсь, что это она, – отрицательно покачивая головой, произнес Хан. – Она не могла заблокировать твою магию, для этого нужен кто-то другой, но не она. Ты посмотри: как эта хрупкая девушка могла что-то сделать? В ней жизнь теплится только потому, что я влил в нее столько энергии, что мертвого поднимет! Нет, это не она, я уверен.
– Защищаешь? – хмыкнул Рат, направляясь к Ирине.
– Нет, – тут же нахохлился Хангаар, скрещивая руки на груди и следуя за другом. – Просто это не может быть она. В ней нет магии Тьмы, она же не проходила обряд принятия силы, так что… – договорить он не успел, потому как Ирина открыла глаза и посмотрела на мужчин.
Вместо фиолетовых ярких глаз на них взирала сама Тьма – черная и бездонная. На лице Ирины появился злорадный оскал, который не предвещал ничего хорошего.
Оба мужчины гулко сглотнули.
– Мальчщщщикиии, – прошипела я, удивляясь своему голосу, – ну что же вы замерли там, неужжжжто не признали? – Странно, это же мой голос, но почему он так звучит? Почему я так разговариваю? И почему весь мир, вдруг, так резко поблек, куда девались живые краски этого мира? Может, я все еще сплю? – Подходите, не стесссняйтесссь, – снова протянула шипящие звуки.
– Ирина, – неуверенно произнес Ратхар, делая шаг по направлению ко мне. – Ты… ты в порядке? – У него что, взгляд обеспокоенный? Хм, странно.
– А шшшшто, не видишшшшь, всссе замечщщательно! – потянулась, смачно зевая, обнажая при этом клыки. Сон, определенно, это может быть только сон.
– Как… как ты себя чувствуешь?
– Я же сказала, нормально, даже замечательно! Так чего же ты пристал? – разозлилась, сама не понимая почему.
В груди, вдруг, словно гигантской волной накатил гнев. Резко поднялась с земли, оставляя после себя примятую траву.
В руках вспыхнул огонь – черный, клубящийся, искрящий красным, а в голове, точно набатом звучал голос: "Убей-убей-убей!" Но зачем, для чего мне убивать Ратхара и Хана, они же ничего плохого мне не сделали, наоборот, помогли даже. Так за что же их убивать?