Преодолев реку, Нел огляделся и убедившись что он один, быстрыми шагами пришел к тому месту, где оставил Мовиана. Там было пусто.
– Мовиан… – позвал Нел, зная, что никто не отзовется. Симболец ушел.
Нел постоял с минуту, созерцая опустевшее укрытие. Ему не было ни грустно, ни печально. Он надеялся поговорить с симбольцем, исполнить просьбу Морина. Уж не последнюю ли? И уж не потому он взялся исполнить её?
Пройдясь немного, Нел разглядел несколько пар следов. Очевидно, другие симбольцы нашли своего товарища и помогли добраться до дома. Нел подавил в себе желание, отправиться за ними по следам и пошел в другую сторону. Вернувшись к реке он направился вверх по течению.
Ему не удалось выполнить просьбу Морина. Не удалось найти Доминика. Возможно Доминик просто покинул замок. Ведь Нелисар даже не спросил его, откуда он, где он живет и почему служит именно в замке. Он горько жалел о том, что не проявил хотя бы немного любопытства и участия. Он заявил Юнту, что покидает лабораторию. И между всем этим, его неудержимо манило в подвалы замка, к мечу. Что дальше?
Глава 5. Деревня «волков»
Он шел вдоль реки, вверх по течению. Поймав себя на этом, Нелисар решил найти устье Лирта, чтобы отвлечься и собраться с мыслями. Идти приходилось в подьем, все чаще стали попадаться заболоченные места и их приходилось обходить.
В голове была каша из мыслей и образов. Сегодня, всего несколько часов назад он видел короля. И это был не сон. Определённо не сон. Нел встряхнулся. Эта встреча безусловно останется в его памяти надолго, но сейчас нужно было понять, что делать дальше. Из лаборатории он благополучно ушел. Но всегда мог вернутся. Хотя желание возвращаться отсутствовало напрочь и не только в лабораторию, но и в сам замок. С другой стороны, вернуться хотелось, потому что в замке был меч и потребность овладеть им никуда не делась и даже не уменьшилась.
Нелисар сел у самой воды. Это раздвоение собственных ощущений и желаний раздражало его. Но на чашу весов за возвращение в замок ложился ещё один очень важный аргумент – это жизнь Морина. Он твердо знал, что должен был хотя бы попытаться спасти его. И снова в его голове сталкивались аргументы за и против. И главное: зачем? Зачем это было нужно лично ему? Ему, который проявлял завидное равнодушие почти ко всему, что его окружало. Но внутри него зрело понимание, маленькая оговорка: именно проявлял, прежде, до того, как побывал последний раз в подвалах замка. И действительно, с момента прикосновения к мечу, в нем что-то изменилось. Вернее было бы сказать, с него слетела маска, шоры, через которые он смотрел всё это время на Арахай. Не случись этого, он прогнал бы в тот вечер Доминика и не стал бы помогать Морину, не стал бы рисковать и помогать Мовиану и уж тем более, ни за что не сидел бы теперь и не ломал бы голову над тем, как помочь симбольцу выбраться из замка.