Они сидели глядя в огонь и не зная, что ещё сказать друг другу. Доминик впервые так откровенно и серьезно, без тени обычного для него веселья, говорил о своих чувствах и переживаниях. Он не просто рассказывал это Нелу, он рассказывал это прежде всего, самому себе.
– Регент думает что ты мёртв, – снова заговорил Дом. Нел поморщился:
– Они знают, что я вернулся.
– Нет. Звездные проходы фиксируют все перемещения. Но ты вернулся не используя его. Я не знаю как, но тот, кто принес тебя, не прикасался к переходу.
– Ты уверен?
– Да. Я, честно говоря, всегда думал, что такое невозможно.
– Я тоже.
Нел задумался. Выходит, что ни Сургат, ни его приближенные, не знали о его возвращении.
– Расскажи мне, что было дальше.
– Дальше…
Доминик до сих пор видел, как ночной воздух сгустился, совсем потемнел и темная фигура, скрытая плащом обрисовалась на фоне серого тумана. Он держал на руках Нелисара. Его тело расслабленно раскинулось, голова запрокинута. Незнакомец опустил Нела на землю, склонился к нему, словно желая ближе рассмотреть и исчез. Доминик с болью вспоминал опухшее, обожженное лицо Нелисара, его опухшие, покрасневшие веки и лопнувшие губы. Его руки были все в крови, волосы сожжены. Он стонал в бреду, звал Арахай и Мир. Доминик боялся, что его стоны привлекут кого-нибудь. Он не знал что делать, ему нужна была помощь, нужно было доставить Нела туда, где ему помогут. Но не мог же он бросить умирающего друга в такой близи от замка и бежать за помощью. Обратится в лазарет он побоялся, ведь там могли был оставлены указания, относительного появления Нелисара.
На выручку пришел Шарман. Его привело будто само проведение. Доминик не стал вдаваться в рассуждения, откуда мог появится мурен. Онпросто втащил Нела на спину ожидающего животного и повел его в сторону Солнечного берега Лирта. Он знал, что до ближайшей деревни лангоритян им не добраться. Ближе всего была деревня Северных Волков на Синей равнине. И на том берегу, они встретили симбольцев, патрулирующих лес на границе с замком.
Слушая рассказ Доминика, Нел задумчиво смотрел на своего спасителя. Он был его ровесником, но был таким худым, что казался хрупким. У него были светлые, пепельные волосы, собранные высоко на затылке. Лицо было очень красивым, гармоничным и Нел видел, что когда Дом придёт в норму, его черты обретут ещё большую привлекательность. И это была не просто милота юного лица, Доминик был по истине красив. Большие синие глаза смотрели на Нела с такой мудростью и верой, что казалось перед ним вовсе не подросток, а взрослый зрелый мужчина. Но там же, в бездонной синеве плескались необузданное озорство и веселье.