– Хочешь сказать, – произнёс он, – Что корабль может быть здесь?
– А почему бы и нет. Такой корабль за пару дней не обслужишь. Мне отец рассказывал. Его по делам в командировку во Владивосток отправили. Там, как раз, к десанту на Гавайи готовились. Так «Перуна» тогда целую неделю в поход снаряжали.
Жрец задумался. Аня, жадно вслушивалась в каждое слово мужчин. Она даже бинт сворачивать перестала.
– Вообще, «Громовержец», судно большое, – наконец, сказал Жрец, – Водоизмещение у него ого-го какое. Он же ни в один порт зайти не мог. В наш, тем более. Всегда стоял поодаль от берега. Если его волна и могла с места сдвинуть, то вряд ли в порт забросила. Ну а если и сорвала его с якоря, то могла и обратно в океан унести.
Игорь задумался. Жрец посмотрел на Аню.
– Ты не отвлекайся, – сказал он девочке, – Не забывай. Тебя ещё дома ждут.
– Что?.. А… Да-да…
– А порт мы так и не смотрели? – произнёс Игорь, подойдя к плану города, висевшему на стене рядом. Это был тот самый план, который принесла Аня. До него стену украшали самодельные карты отдельных районов, сделанные жителями поселения на совершенно разных клочках бумаги. Жрец слегка приукрасил карту, отметив на ней поселения, Территорию, отведённую для гуляния подростков, опасные участки, провалы в земле, ведущие в линии метрополитена и остальные объекты, знание которых было необходимо для жизни в поселении и передвижения вне его границ.
– Нет. Не смотрели, – ответил Жрец, – Там же много оружия было и складов со снарядами. Всё это волной по всему порту размыло. Туда лучше не соваться. Мне кажется, что про корабль надо в прибрежном поселении поспрашивать. Море – их стихия.
– Да… – задумчиво ответил Игорь, – Конечно, лучше бы к ним…
Мелкие капельки нудного дождя тонкими струйками стекали по мутно-прозрачной пластмассе, выполнявшей роль оконного стекла. Мелкий дождик падал почти не слышно на металлические листы крыши. Тяжёлые рваные тучи низко шли над землёй, перекатываясь по клубам прозрачного смога. Холод на улице пронизал насквозь. Сырость и слякоть делали время пребывание вне дома крайне не комфортным. Поселение стояло мёртвой деревней, как и сам город. Маленькие, покосившиеся дома, безмолвно стояли чёрными коробками под серыми тучами.
Аня сидела у окна, положив руки на подоконник и голову на руки. Своими скучающими карими глазками она смотрела, как дождевые капельки скатывались по пластмассе окна. В каждой из них жёлтой точкой отражался свет керосиновой лампы.