– Да-с… – энергично кивнул старинный знакомый, – всегда верил! Ребёнком ты был несколько книжным, но виделось что-то этакое… Признаться, я видел тебя репортёром, или быть может, филологом и историком, и пожалуй, небезызвестным! Но чтобы так скоро…
Лев Ильич качнул головой, улыбаясь так тепло, как могут улыбаться только близкие люди, радующиеся твоим успехам. Даже переход на «ты» в этом случае почти уместен.
– … не ожидал, признаю! Спорт, профессиональные переводы… ты, кажется, ещё и по гимнастике соревнования выигрывал?
– Верно, Лев Ильич, – улыбаюсь в ответ, опуская костяную ложечку в чашку мороженым, – было дело!
– Вот! – воздел он палец к небу, – об этом-то я толкую! Ещё и букинистика… а неплохо ведь получается, верно?
– Скажете тоже, Лев Ильич, – смущённо улыбаюсь я, – Так… всё больше связи, знакомства…
– Не прибедняйся! – засмеялся он, грозя мне пальцем на правах старинного знакомого, – Не надо!
Пожимаю плечами и снова ковыряю ложечкой мороженое, не чувствуя вкуса. Жду…
– Да-с… – вздохнул он сочувственно, – такие таланты! А ведь всё может…
Он снова вздохнул и некоторое время помолчал, понемножечку лакомясь пирожным и пытаясь всем видом показать, что аппетита у него нет, и как это неприятно – быть вестником, принесшим дурные новости. Выходит… да так себе, если честно. То есть приличия некоторым образом соблюдены, и если имеется желание обманываться, то этот сочувственный вид вполне сойдёт.
Я же, будучи несколько более взрослым и битым жизнью, да ещё и изначально негативно настроенный ко всем этим «друзьям семьи» и прочим папенькиным знакомым, вижу его выпукло, как под микроскопом. Не то чтобы откровенный мошенник… по крайней мере, себя он таковым не считает. Скорее – человек, решающий некоторые проблемы… с болью в сердце, да-с! Сугубо из приязненного отношения.
А то, что он эти проблемы некоторым образом и создал… Ну или организовал, не суть. Вы не понимаете, это другое!
– Да-с… – ещё раз вздохнул он, и подтянув к себе морожено, потыкал его ложечкой, довольно правдоподобно изображая, как тяжело ему это даётся, и что он совсем… ну вот совсем не имеет аппетита!
– Карточный долг… – последовал ещё один тяжёлый вздох, – неприятно… Но это долг Чести!
Я по поводу карточных долгов имею мнение противоположное, но молчу пока, бездумно поглядывая на заходящую в кафе молодящуюся даму с тремя детьми. Впрочем, не слишком пристально…