Ужас, о чем только не думаешь, опаздывая на работу. Еще немного, и поддамся соблазну – начну копить на сортировщик мыслей. Может, даже с распараллеливанием. Каково это – одновременно думать несколько мыслей? Или отсечь всё лишнее, мысля в один поток. Правда, носители таких устройств с большой вероятностью становятся жертвами организации «Новый Сион» – одного из последних гнезд радикальной религиозности. Мол-де не человеки это уже. Господь лишь властен над душами.
Ерунда. Но… черт! Омнибус, глумливо сияя фарами, унесся вдаль над верхушками деревьев. В нос ударил запах разгонной подушки, напоминаюший древнюю резину, а омнибус мчал и мчал. Еще несколько его летучих братьев пасутся у остановки… к несчастью. Что же, я как последний идиот поеду в полупустом?.. Нет, день определенно не задался. А там, высоко-высоко – они. Счастливцы. Потные туши граждан, набившие транспорт, как селедки. Там толкучка, брань, духота… Круто! Заряд бодрости на целый день.
Адреналиновые наркоманы – так прозвали нас. Люди с многочисленными модификациями. Железо и пластик составляют наше тело на треть, позволяя больше, чем предкам. Как побочный эффект – неплохо чувствуем изменения погоды и магнитное поле планеты. С внедрением имплантов и чипов жизнь становится упорядоченней, и машинное мышление постоянно внедряется в работу мозга. Неудивительно, что порой нам хочется вновь почувствовать себя живыми, на самой грани, на лезвии бритвы. Все же, как ни крути, человек – это животное. Глупо отрицать. Лучше получить максимально допустимое удовольствие. Да, эмоции – пережиток дикого прошлого, но как без них обойтись, если ты человек?
И ведь находятся смельчаки – отважные, безбашенные! Настолько, что идут в подпольный медцентр – и удаляют себе чип-будильник. И каждое утро просыпаются, словно их далекие предки: под звон, под музыку, радио или без ничего. В самом тренде, конечно, беспорядочно летающий по спальне будильник: чтобы встать из постели, поймать его, и лишь потом можно выключить звук.
Но не будем о грустном. Мне посчастливилось втиснуться в самую гущу народу. Словно сбегая от катастрофы, люди жались друг к другу, хотя вокруг осталось прилично места – такие же отчаянные опоздуны, как и я. Не от катастрофы бежали они, а от себя. Говорят, нет более одинокого места на Земле, чем мегаполис. Даже в эпоху, когда больших городов не стало, пропало понятие государств и расстояний.