– Так уже бывало, – наклонила я голову, понимая, что спорить со знающей не стоит.
– Так – нет! Это смерть. Степь кричит, что зло проснулось и требует свою плату. Дети расплачиваются за грехи родителей. Тебе придется принять ношу, которую моим плечам уже не вынести. Я научила тебя многому, Раэза, но остальное тебе придётся познать самой…
Её оборвал шум, ткань колыхнулась, и в жилище Зааты влетела Сириха, девочка-ураган.
– Матерь Заата! Укрой! – пропищала она.
Я быстро села на низкий топчан, накрывая колени узорчатой тканью.
– Сириха, сюда.
Девочка – благо малолетка была худенькой и костлявой – юркнула под покрывало. Вовремя, к нам ворвался еще один незваный гость.
– Знающая, – поклонилась Аринза. – Не видела ли ты здесь девчонку Сириху? У неё возраст подходит, хочу пристроить в красильню. А там и выдадим за кого из мастеровых.
Я поморщилась, но промолчала. Аринза – уважаемая жена, все мастеровые ходят под ее мужем. Только не везет тем сиротам, что попадают под опеку этой мудрой женщины. Слезы – вот что готовит им судьба. Но я ничего не могу с этим сделать. Заата может, но не вмешивается. Знающая следит за благополучием всей Айхонары, какое ей может быть дело до одной жизни из сотен?
– Нет. Но даже если бы и видела, уверена ли ты, что я бы тебе сказала об этом?
Тонкая издёвка, и всё же Аринза её услышала. Поклонилась и развернулась, чтобы уйти.
Как я не рассмеялась, не понимаю. На богато расшитом узорами цвета неба одеянии обнаружилась лишняя деталь. Несколько ниже спины – два тёмных отпечатка уже не детских ладошек. Тот, кто это сделал, очень старался, чтобы краска легла ровно. И уверена, что теперь их ничем не выведешь – в красильне мастера Эргура лучшие степные краски.
Она ушла, и я откинула с колен покрывало, чтобы посмотреть на счастливую девчонку, которая прижималась к моим ногам.
– Ну, и зачем ты это сотворила? – стараясь говорить с укоризной, я не могла скрыть смешинок, плясавших в глазах. И Сириха это видела.
– А чего она меня замуж отдать хочет? Мне ещё шестнадцати пиков степного жара не миновало, а она уже мужа нашла. Да и кого! Старика Лидихира!
То, что этому старику едва минуло двадцать, я уточнять не стала. Сириха права, ей ещё рано думать о таком.
– Знающая, – я подняла взгляд на Заату. Просить стыдно, но разве дети заслуживают такого?