– Апчхи, – наконец сказала она.
– Будьте здоровы, Тетямаша Николаевна, – уважительно сказал Забодалов. – Если хотите, продиктую самый эффективный способ лечения насморка. Поможет раз и навсегда. Надо намазать указательный и средний палец правой руки вазелином и как можно дальше засунуть в нос…
– Погоди, возьму, чем записать, – перебила его Тетямаша, видно ей понравилось серьезное и обстоятельное начало.
– …А указательный и средний палец левой руки, – продолжал Забодалов, – надо сунуть в розетку.
Все это произносилось совершенно серьезным тоном с учительской интонацией, используемой педагогами при чтении диктанта ученикам плохо успевающего класса.
– Ну ты… апчхи… совсем… апчхи…
– И не стоит меня благодарить. Помощь чихающему на все ближнему – святая обязанность каждого электрика, работающего в медицинском учреждении, – декламировал Забодалов театрально кланяясь и медленно пятясь к выходу. Он уже успел немного согреться, и тридцать пять шагов до подсобки не казались такими ужасными.
Рабочее место встретило его полумраком сорокаваттной лампочки в металлическом сетчатом абажуре, запахом пыли и старых картонных коробок. Кроме электрика, подсобкой никто не пользовался, поэтому все отвертки, лампочки, куски провода, кусачки и вся прочая электрическая чепуха валялась где попало, создавая видимость очень активного действа. Забодалов прикрыл за собой дверь, проверил, работает ли местный телефон, и уселся в старое стоматологическое кресло. Теперь можно было окончательно согреться и прикинуть, чем сегодня заняться. День представляет собой вместилище разных событий, происходящих между утренним открыванием глаз, и вечерним их закрыванием, и надо было расставить предполагаемые действия в логически обоснованную цепочку, где каждое звено имеет свое начало и обязательно завершение, подчинив все главному жизненному принципу: никогда не откладывай на завтра то, что можно сделать послезавтра, и не берись за то, что не закончишь до вечера. Это началось с популярной передачи из далекого детства: черно-белый телевизор, из которого странный, похожий на клоуна профессор с маленькими сверлящими глазами рассказывал дошкольнику Забодалову про то, что есть существа, которые живут всего один день и успевают за это время родиться, вырасти, завести детей, состариться и умереть. В один день помещается целая жизнь! Это так поразило детское воображение Забодалова, что он стал превращать каждое утреннее пробуждение в маленькое рождение, а вечернее засыпание в маленькую смерть. Но безобидная на вид детская игра переросла со временем в большую проблему, которая, как считал Забодалов, делала абсурдным его существование в обычном человеческом измерении, потому что не давала браться за то, что не удастся закончить до вечера. Сильнее всего из-за этого страдало чтение – окончание большинства историй приходилось узнавать из случайных разговоров или из кино. Постоянные ситуации, когда уложиться в один день просто немыслимо, сначала нервировали и создавали массу бытовых трудностей: горы недочитанных книг, недоделанных шкафов, недоприбитых плинтусов и ворох более мелких недорешенных дел затрудняли передвижение по небольшой квартире и в один прекрасный момент все недоделанное и недочитанное просто было выброшено или роздано.