– Я уже хочу умереть, Наденька. Надоело мне всё это государственное беззаконие. Ты знаешь, в прошлом году мы с Витькой, соседом, пошли в тайгу в конце лета за орехом. Приходим на наше место в кедрач, там, за распадком. Туда ещё мой прадед ходил, понимаешь, потом дед с батей, я. Целые поколения там орех брали, это по праву наша земля, родина, природа – кормилица. Приходим мы, значит, туда, а кедрача-то и нету. Стоят вагончики, а вокруг пустырь. Вываливается из вагона жирный китаец, пьяный, мордатый, с ружьём на перевес, и давай стрелять по нам. Я бежать, думаю, в тайгу зайду, они меня не найдут там, ведь как дом родной, каждый куст по имени знаю. Побежали мы, слышу выстрел и шлепок, Витька упал и не шевелится, наповал. Я так и убежал, испугавшись. Потом, конечно, поехал в город, в полицию написал. Они даже тело не нашли, сказали только: «Мужик, не лезь, не твоё это дело». Так и забыли Витька. Даже гроба ему не сделал, только крестик из сосны. Вот сижу потом и спрашиваю себя. Зачем жить, если любой басурманин может домой ко мне прийти и застрелить, как зверя, и ничего ему не будет? Я в войну снайпером служил, и ружьё у меня есть, думаю, если начать отстреливать эту нечисть, по одному в месяц. А что ещё я могу сделать? Может, другие потом бояться будут ехать сюда. И лес сохраню, и дух русский, – и слеза бесшумно упала в пустой стакан.
Надя подошла, обняла обезумевшего старика, провела рукой по его засаленным волосам, утешая, прижалась щекой к колючей щетине и размазала общую слезу. Ваня тихо потянул её за рукав, указывая на дверь. Дядя Лёня, провожая их по-военному, отдал честь.
Родители Нади были люди простые и открытые, отец, познакомившись с Ваней, утащил его в кладовку показывать свои трофеи и поделки своими руками. Он любил говорить: «Какие в доме ножи, такой и мужик». Ване удалось убедить его, что ножи у него всегда отточенные, сухие, в ножнах и без ржавчины. «Нормальный мужик». С тех пор это был лучший зять.
Надя осталась с матерью на кухне, мать раскатывала тесто в маленькие кружки, а Надя клала на них жареную капусту и закрывала. Любимые Надины пирожки с капустой, обязательно жаренные на сковороде, а не печённые в печи. За этим занятием Надя рассказала ей всё, что произошло с сыном и что родители могут навещать его у церкви рядом с могилой отца.