Но однажды случилась с Мариной настоящая интернетовская любовь. Его звали Ахмет, и он был жителем солнечной Турции. Марина не ходила, а порхала, не говорила, а чирикала. Проклятий сыпала все реже, чаевых официантам оставляла все больше. В общем, Марина влюбилась.
В первое лето их знакомства она засобиралась на отдых в Турцию. Мы вместе обошли с десяток магазинов в поисках купальника и парео. Все было не достаточно шикарно для Ахмета.
Я в любовь эту не верила. Каждый раз, когда Марина с трепетом в глазах открывала шторку примерочной, чтобы я оценила образ, пыталась расстроить поездку:
– Он наверняка женат. Причем, дважды. У них вроде так можно.
– Не женат он! – парировала Марина. – Вот этот красный купальник лучше всех, мне кажется.
– Не похож на альфонса? – спрашивала я, глядя на красующуюся перед зеркалом подругу.
– Он уважаемый доктор, – Марина не реагировала на мои
подозрения. – Поправь лучше бретельку.
– Просил выслать деньги? – не унималась я, подтягивая лямку на ее плече.
– Нет! Что ты! – Марина от этих подозрений побагровела в тон купальника. – Сам выслал. Помнишь, когда я в командировке в Питере кошелек потеряла?
Кажется, да, был такой эпизод.
В общем, в то лето Марина променяла Краснодарский край на берег чужой страны, что само по себе было странно. Но отговорить ее не представлялось возможным.
Я лично отвезла ее в аэропорт, взяв обещание, что Марина обратится в российское посольство и ко мне, когда что-нибудь произойдет. И кое-что произошло. И она обратилась. Спустя месяц. В посольство – за визой невесты. Ко мне – с приглашением на свадьбу. Я была в шоке.
– И где же вы жить собираетесь? – спрашивала я ее по телефону.
– У него, конечно! Тут такой климат. Море! Жара!
Я хотела ответить, чтобы Ахмет горел в этой жаре, как в аду. До того я не верила в то, что происходит. Но как всегда не смогла сказать в открытую:
– Вы там смотрите, не сгорите с ним в… на солнце! – произнесла я в телефонную трубку.
Еще через месяц Марина вернулась. Загоревшая, счастливая, с толщенным золотым кольцом на пальце и с Ахметом под руку. Они хотели уладить какие-то бюрократические дела, связанные с бракосочетанием, а заодно решили отметить свой межнациональный союз уже на родине невесты.
Ахмет был вполне современный 50-летний мужчина: в брендовых джинсах и рубашке. Он много улыбался. Особенно, когда не понимал, о чем идет речь. Но я ему все равно не доверяла и все еще осыпала про себя проклятиями.