Надеюсь, у вас бабушка есть. Или хотя бы была. И не такая, каких скоро будет большинство – с татуировками в самых неподходящих местах, а интеллигентная, заботливая и разумная. Моя, раз уж зашёл разговор, всеми этими качествами обладала вполне, поскольку, родившись ещё до октябрьского переворота, не ходила в общеобразовательную школу, а училась дома, с учителями. Поэтому и проработала большую часть жизни с французским в московской Консерватории, заботясь об иностранных музыкантах, будь то бедный китаец Лю Ши Кунь, которому, как она тогда точно знала, злобные сородичи за лауреатство в конкурсе Чайковского (1958) раздробили пальцы (правда, сегодня говорят, что это были очередные выдумки, причём на момент написания этих строк пациент в свои 83 года по-прежнему жив и здоров), или совсем не бедный, а всеми любимый и обаятельный Вэн Кляйберн (победитель того самого конкурса), который просил, чтобы в СССР его по-прежнему неправильно называли Ван Клиберн, поскольку ему самому понравилось, и у которого перед выходом на очередной конкурсный тур, пардон, сломалась молния на брюках, отчего моей бабушке пришлось спасать его английской булавкой…