– Вы – следователь Речиц?
Ника кивнула в ответ и пригласила присесть на стул.
И вот кажется, только что витал в кабинете дух праздника, раздавался из коридора смех Леси, слышались звуки музыки из кабинета ББ, шипело в кружках шампанское, гирлянда на елке подмигивала и дарила ощущение предновогоднего счастья, но появились на пороге кабинета эти полные отчаяния глаза, и словно затихло все вокруг перед лицом страшного горя.
– Мне сказали, что вы по фотографии опознали труп вашего мужа? – решила начать беседу Ника.
– Да, – прошелестела женщина. – Мне показали вчера фото. Там… – она закрыла лицо руками, – там был мой Леша.
Ника налила потерпевшей воды из графина.
– Постарайтесь успокоиться, насколько это сейчас возможно. Мне надо будет сейчас вас допросить, а потом вы вместе с оперативником проедете в морг.
Женщина взяла стакан и, превозмогая спазм в горле, начала пить воду. Она выглядела настолько измученной, что Нике было безумно жаль ее сейчас допрашивать. Но она прекрасно понимала, что из-за отсутствия каких-либо сведений о личности неустановленного мужчины они и так потеряли очень много времени и сейчас должны максимально быстро установить, кто он такой, как оказался вблизи Бродска и кто же, вооруженный острым кухонным ножом, встретился на его пути.
Рассказ потерпевшей оказался не очень длинным. Звали ее Надежда, вместе с мужем-фермером и тремя детьми она жила в небольшой деревне в Алтайском крае. Надежда и Алексей Шевкопляс много лет выращивали поросят, ездили в Энск продавать мясо, короче говоря, жили не тужили. Мясо в Энск Алексей возил дважды в месяц в небольшом грузовичке- рефрижераторе. Двенадцатого декабря он поцеловал жену и детишек, сел за руль своего автомобиля и уехал в Энск. Надежда ждала его обратно на следующий день к вечеру, но Алексей не вернулся и не позвонил. Его телефон был недоступен. Подождав еще день, Надежда побежала в местный отдел полиции, но, приняв у нее заявление о безвестном исчезновении супруга, сотрудники всерьез его не восприняли. Они озвучили женщине свои предположения, что ее муж загулял в Энске на вырученные от продажи поросят деньги и, когда спустит их все на проституток, вернется домой.
– Но мой Леша не мог так поступить, он не такой, – всхлипнула Надежда.
«Конечно, не такой, – подумала Ника. – Все жены так думают. А материалов по загулявшим мужьям, которых жены потеряли, не счесть. И слава богу, что подавляющее большинство подобных историй заканчивается возвращением гуляки к родным пенатам, а не окровавленным трупом в коллекторе».