Здесь же, в островных водах княжества, их власти не было, и торговцы сами с радостью платили Князю Сандро за их защиту, при этом отношение к торговым людям у Князя было уважительное и плата эта была умеренной и заслуженной. Купцы чувствовали себя защищенными, находясь в портах и водах Островного Княжества, и старались так построить свой маршрут, чтобы не проходить через воды Междуречья и не попасться их триерам в открытом море.
Торговля же товарами с самим Королевством Саймона была возможна только через его придворных купцов, покупавших товары, пользуясь своей монополией максимально дешево, и продающих затем эти же товары жителям королевства втридорога. Большая часть прибыли, при этом, доставалась лично Королю. Как и всегда, платил в конечном счете за всё это безобразие простой и бесправный народ Междуречья.
Входя в гавань, Флай все больше радовался тому, что видел: всюду плавали обломки вражеских боевых триер. В порту он увидел захваченные при абордаже их поврежденные корабли.
Сакура же, сойдя на берег, думал о том, что и в этой далекой стране нет мира и постоянно требуется быть готовым защищаться от внешних врагов. Мир был жесток и очень далек от той красоты и гармонии, которой учил его Учитель.
Проведя большую часть своей жизни в Додзё и никогда не покидая свой горный северный край, всё для него здесь было непривычно и ново.
Первым делом Флай с Сакурой направились в княжескую резиденцию. Каждый капитан корабля, прибыв в порт Марикузы, наносил Князю визит вежливости и оставлял его помощникам обязательную плату за защиту торговли и гостеприимство.
Князь, безусловно, не мог лично принять каждого торгового капитана, но с некоторыми из них у него сложились давние и вполне дружеские отношения. Ратборн – отец Флая – был один из них. И Флай, с малолетства сопровождая отца, бывал у Князя десятки раз.
В тот день Князь был очень занят, и его помощник, быстро уладив все дела, отпустил Флая. А Сакура, ожидая друга во дворе замка, тем временем глаз не мог оторвать от красивой молодой девушки, которая уверенно въехала во двор и, спешившись, поспешила внутрь.
– Бьянка! – воскликнула, выходя ей навстречу, уже немолодая, но очень похожая на неё женщина средних лет. – Я же запрещала тебе выезжать смотреть на этих вражеских пленных! Почему ты опять поступаешь так, как тебе вздумается?