Я останавливаюсь. Это единственный живой человек, которого я встретила на своем пути. Сдерживая волнение, направляюсь к ней.
– Бабушка? – удивляюсь я, подойдя ближе и вглядываясь в лицо. – Бабушка, это ты?
Пожилая женщина улыбнулась. Это действительно была моя покойная бабушка. Она умерла много лет назад, но я не забыла ее.
Продолжая улыбаться, бабушка указала рукой вниз по лестнице, показывая мне путь.
– Бабушка, это конец? – с замиранием спросила я.
– Нет, это только начало, – сказала она и подмигнула.
Было тепло и уютно. Я повыше натянула мягкое одеяло и улыбнулась солнышку, которое светило мне на лицо. Так хорошо я себя давно не чувствовала. Я сладко потянулась и нехотя открыла глаза.
Мой сонный взгляд уперся в окно. Резко сев и дав себе секунды, чтобы привыкнуть к свету, я оглянулась. Это была не палата. Я нахожусь в уютной комнате.
Широкая двуспальная кровать, на которой я лежала, стояла у стены напротив большого окна. С одной стороны от нее тумбочка с ночником, а с другой – комод с музыкальным центром. Рядом с окном журнальный столик, а по бокам мягкие неглубокие кресла. Подоконник достаточно широкий, но пустой. Видимо, хозяин не любил комнатные растения. Справа от меня две двери: одна, похоже, вела в ванную комнату, что за второй догадаться сложно. Слева вижу еще дверь. Судя по всему, это выход.
Где я? Ничего не пойму. Я потерла лицо руками, пытаясь привести себя в чувства. Я задумалась о том, что последнее помню. Когда я откинула одеяло и опустила ноги, я увидела, что одета только в нижнее белье. Что происходит? Помню, как лежала в палате, как дочь с бабушкой выходили из нее, как врачи бегали вокруг меня. Я думала, это был конец, и я умерла. Нет? Но где все и что это за место?
Я встала с кровати и пошла к двери, за которой, по моему мнению, была ванна. Там действительно оказалась она. На крюке висел халат. Я надела его и подошла к зеркалу. На меня смотрела здоровая, с широко открытыми серыми глазами девушка. Синяки под глазами исчезли, волосы блестящие и гладкие цвета молочного шоколада. Они больше не торчали клоками, как после химиотерапии. Цвет лица – отдохнувший и сияющий. Впалые щеки пропали, как и торчащие ребра. Я всегда была стройной для своего среднего роста, но болезнь превратила меня в скелет, обтянутый кожей.