***
Серая мгла поглотила острова и мосты, кареты и прохожих. Мельницы и лавки тонули в этом мутном мареве. Всё вокруг было мертво, всё поглотила тишина. Она видела, как густой туман выползает из-под колёс кареты и поднимается вверх клубами тьмы. Видела людей, открывавших рты, чтобы произнести слова, но не слышала от них ни звука. Только один глубокий, как волны моря, голос плыл над всем, неподвластный ей. Ната сконцентрировалась на этом голосе в расчёте сбежать с его помощью из этого серого марева, вырваться на свободу. Не сразу, но всё же расслышала слова, суть которых не сразу приняла и осознала.
– Я жду…
Раз за разом голос повторял всего два слова:
– Я жду…
Интонации его менялись от ярости до боли, от шёпота умирающего – до крика молящего о спасении. Но слова каждый раз были одни и те же:
– Я… жду…
Иногда голос затихал, и Ната слышала его будто бы через стену. Иногда звучал так громко, что Нате казалось, что человек совсем близко. И капитан бежала по улицам, покрытым серым маревом, сама не зная, какова её цель – настичь этот голос или сбежать от него. Наконец она выдохлась и остановилась. Замерла и закрыла глаза, сконцентрировавшись на голосе, и тут же поняла, что он звучит уже со всех сторон, но при этом так и не стал ближе. Иногда голос терял глубину и походил уже на скрежет, на скулеж дикого зверя – а потом снова креп. Теперь, когда Ната не видела ничего вокруг, кошмар принялся набирать объём: она чувствовала боль – на лице, в запястьях, в груди… Её тела касались незнакомые руки, грубые и бесцеремонные.
– Кэп! Кэп, приём!
Уже другой голос. Он не спорил с первым, просто не замечал его. Он резал туман, будто нож масло, не терпел противоречий и неопределённостей.
– Капитан, отзовитесь.
Ната резко открыла глаза и со свистом втянула в лёгкие свежий воздух.
– Капитан, вы как?
– Всё отлично, – ответила Ната по привычке и только теперь поняла, что второй голос тоже существует только у неё в голове.
Ната встряхнулась, приходя в себя.
– Что это было? – спросил Лэт тем временем.
Ната поморщилась. Малец слишком злоупотреблял пыльцой по поводу и без, и жертвой, как всегда, оказывалась она сама.
– Мы приехали? – спросила Ната, высовываясь из окошка. Кэб уже некоторое время стоял неподвижно.
Извозчик сплюнул и обернулся:
– Телега перевернулась. Извольте видеть.