Ницше или тех же Локка, Юма или нашего загадочно утонувшего на мелководье Писарева? Не разумней ли говорить о «противоречивости культурного развития человечества»? Не легче ли вместе с «постмодернистами» отказаться от притязаний на некую определенность Истины, усматривая в ней зерно насильственного тоталитаризма? Не гуманней ли вообще возвести в абсолют
сомнение в правильности нашего отношения к жизни? Но тогда и «Mein Kamf» – элемент культуры, тогда и Бабий Яр или ГУЛАГ – свидетельства противоречивости культурного развития… А если все-таки нет, то
как определить внешние границы «культуры и некультуры»? Скажем, фашизм – это антикультура, а теории, сделавшие его возможным, – все же культура? То есть культура порождает одинаково и зло и благо? Но тогда – в чем
сущность самой культуры, которая всегда понимается именно и только как
благо! Думаю, во всяком случае, культура – это не емкость с «достижениями человечества», ибо для того, чтобы отделить «достижения» от их противоположности, уже нужно иметь возможность ценностной ориентации, то есть некий опыт культуры. Потому культура может быть определена не как набор книг, картин, концертов, театров, а как принцип человеческой жизни, направленный на становление ощущаемой либо уже осознаваемой нами положительной смысловой основы всего видимого и невидимого мира. Точно так же, как язык есть процесс результата смыслополагания (сигнификации) в нашем сознании, культура есть процесс и результат сигнификации в нашей деятельности. И потому существует
степень освещенности культурой любого жизненного факта, в то числе и любого произведения, философского, научного или художественного в том числе и у Локка, и у Ницше.
Сущность никогда не оставляющего нас процесса познания или освоения мира – в нахождении точки тождества познающего и познаваемого, момента различимости – неразличимости Я и не-Я. Но тенденция к тождеству Я и не-Я есть преодоление нашей замкнутости в эмпирически достоверном корпусе нашего тела, есть выход в сферу отрицаемой эмпиризмом сущности и Я, и того, что это познает, есть, в конечном итоге. Сущность любви и заключается именно в осознании и реализации тождества основы нашего Я и не-Я, заключается в выходе человека за пределы самодостаточности собственной индивидуальности. Таким образом, сам процесс познания, сопряженный с любовью к познаваемому, обусловливает наше осознание единства мира, сущностной связи вещей и наличие в миреабсолютных ценностей, реализация которых в жизни и есть культура.