Полчаса спустя я упивался стаканом боржома, смачивая пересохшее горло и следя глазами за Канторовичем, нарезавшим круги вокруг стола. Леонид Витальевич проникся.
– Генерация УДН-адресов… – со вкусом повторил он, кивая своим мыслям. – Да, вы правы, здесь нужен ха-ароший коллектив и настоящий Центр сертификации! Вы надеетесь, что… э-э… «Е-мэйл» способна принести прибыль?
– Не я, – вытолкнул, отдуваясь. – Они, на своем Западе. Если мы опередим американцев и первыми предложим простую, надежную и безопасную «электронку», то уже в следующей пятилетке будем грести валюту миллиардами долларов. А на кону – сотни миллиардов… И я хочу, чтобы наши оттяпали самый большой кусок «айтишного» пирога!
Четверг, 8 января. Позднее утро
Москва, Кремль
– Вот и все, Андрей… – тихонько произнес Брежнев, глядя на экран. – Отвоевался…
С самого воскресенья, когда ему доложили о смерти Гречко, он ощущал мрачное удовлетворение. Бывало, подступал озноб или накатывала жалость, но эмоциональным фоном все равно оставалась некая мстительная угода.
«Ты хорошо колошматил немчуру, – думал генсек, – вот только война давно закончилась, Андрей. А мир тебе не нужен…»
Брежнев облокотился на стол, сцепил пальцы рук и устроил на них подбородок.
По всей стране объявлен траур, приспущены флаги. В Кремлевской стене выдолбили нишу и заготовили простенькую мемориальную табличку. «Андрей Антонович ГРЕЧКО. 17.10.1903 – 04.01.1976»…
Едва слышно щелкнула дверь, и в кабинет заглянул секретарь.
– Леонид Ильич…
– Что, Коля? – встрепенулся генеральный.
– Вы вызывали товарища Козлова… Он ждет.
– А… Да-да, пусть заходит.
Дверь открылась пошире, впуская невысокого полноватого человека с обширной залысиной. В костюме, при очках он напоминал обычного партийного функционера среднего звена. А отточенный ум конструктора ракет напоказ не выставишь…
Замечая растерянность гостя, хозяин сам встал навстречу.
– Здравствуйте, здравствуйте, Дмитрий Ильич! Да вы не тушуйтесь – кабинет как кабинет. Ну, может, чуть побольше вашего, хе-хе… Присаживайтесь!
– Я, признаться, не был готов к встрече, – смущаясь, заговорил главный конструктор и начальник ЦСКБ. – Ни одного документа не захватил…
Генеральный небрежно отмахнулся.
– А мы без бумаг, по-свойски! Дмитрий Ильич… – Брежнев сосредоточился. – Я, бывало, курировал наши космические дела и с тех пор интереса к ним не потерял. Поэтому… Или давайте без предисловий! Расскажите мне… Вот наша новая ракета… «Раскат», кажется… А то всё Н-1 да Н-1! Хочу знать ваше мнение: почему все четыре «Раската» взорвались?