Комиссар - страница 32

Саша отрицательно качнула головой. Кокаин она пробовала лишь однажды и потом неделю мучилась носовыми кровотечениями, а удовольствия не получила никакого.

– Стыдно, товарищ, – сказал Донченко Тарновскому.

– Не злись, – ответил Тарновский. – Мы – топливо революции, а топливу положено сгорать.

– Мы, – укоризненно ответил Донченко, – воплощаем то будущее, за которое сражаемся. Как бы тяжело ни было, мы должны пытаться стать частью этого будущего уже сейчас.

– Мне пора, тут моя квартира, – сказала Саша. Обняла обоих. От Тарновского пахло порохом и кожей его куртки. От Донченко – хорошим одеколоном. Видимо, и его революционный аскетизм имел все же некоторые пределы.

– Что греха таить, белогвардейцев в Николаевске многие ждали. Думали, порядок наконец будет. Городской совет собрался, хотели власть в руки военных передавать. Был там один фронтовик, так он убеждал членов Совета попрятаться на время, говорил «офицерье нас перестреляет». Над ним посмеивались, контуженным называли за глаза. За что, говорят, офицерам стрелять нас, мы же власть не захватывали, нас народ попросил.

Саше достался билет в желтый вагон второго класса. Впрочем, общество стало бесклассовым и поезда тоже. Публика в купе набилась разношерстная: пара пожилых крестьян, интеллигентного вида барышня, солдат, вихрастый паренек и даже поп – без креста, но в рясе. Вниманием собравшихся владел паренек, увлеченно рассказывавший свою историю.

– Они вошли, красиво было так, оркестр играл. Народ собрался к собору, с иконами многие. Девки приоделись, как на гулянье. А офицеры пошли сразу к зданию Совета и выводят всех, кто внутри, на площадь. Мы даже испугаться толком не успели, думали, ну, для острастки это. Брат мой в Совет был избран недавно как раз, так он мне кивнул и говорит: “Не тушуйся, Васька, скоро увидимся”. “В аду увидитесь”, – пошутил офицер. Ни суда не было, ничего, даже проститься толком не дали. Погрузили их в телегу и свезли к оврагу. Выстрелы враздробь, а потом выезжает офицер и кричит: «Кто здесь родственники советских прислужников? Можете забирать их!»

– Ну ты брешешь, парень, – сказала сидевшая рядом с ним крестьянка. – Не может быть, чтоб вот так взяли и постреляли Совет. В Советы ведь уважаемых людей выбирают, тех, кому доверяет народ.